Верь мне!

— Я завидую вашей независимости, — только и сумела она сказать.

— Быть старой и недужной — не значит еще быть мертвой, совсем напротив, что бы там ни говорили люди, — произнося это, Вуди энергично вытирала мокрые руки, затем протерла раковину тем же бумажным полотенцем и, наконец, выбросила его в мусорный ящик. Несмотря на хромоту, она уверенно передвигалась, опираясь на ногу, обутую в спортивный ботинок на высокой толстой подошве.

— Это сделано на заказ. Теперь я могу взобраться даже на пирамиду.

Внутренний голос укорял Элисон: вот погляди, ей семьдесят семь и у нее сделанная на заказ спортивная обувь, она запросто пускается в эту поездку, а ты?

Она последовала за Вуди в зал ожидания.

— Джордж Эдли, а это Элисон Шрив.

Джордж, высокий мужчина, в красных ковбойских ботинках, в надвинутой на лоб бейсбольной кепочке, на которой красовалась эмблема «Одна Земля», дополнил информацию о себе: он разведен и работает поверенным по делам о наследствах в Висконсине. Он был довольно упитанный, двумя дюймами ниже Элисон, с глазами коккер-спаниэля, — такими же добрыми и доверчивыми. Длинная прядь его прямых черных волос была аккуратно зачесана поверх лысого черепа. Он чувствовал себя раскованно в своей нейлоновой зелено-желтой ветровке, футболке цвета хаки с эмблемой «Одна Земля» и серых джинсах.

Он одобрительно присвистнул и на его лице разлилась широкая улыбка.

— Бродить по джунглям в обществе двух столь очаровательных дам… Что может быть прекраснее! В ближайшие две недели вы, во всяком случае, будете находиться в надежных руках, — и он заключил в свои объятия Вуди, но взгляд его при этом был прикован к Элисон.

В ответ Элисон послала Джорджу ослепительную профессиональную улыбку, припомнив давно забытую науку, как надо вести себя в подобных случаях с мужчинами типа мистера Эдли. Тринадцать лет работы фотомоделью, в том числе во Франции и Италии, научили ее разбираться с первого взгляда в мужчинах, которые не различают ни природных душевных качеств, ни интеллектуальных способностей красивой женщины, — да и не ищут их в ней! Элисон почувствовала с облегчением, что вела себя в этой ситуации безупречно, она выдержала первое неожиданное испытание — внимание, проявленное к ней со стороны мужчины. Элисон повернулась к Вуди:

— Вам купить что-нибудь в киоске? Мне захотелось сладкого.

— Я тоже кое-чего хочу, — вздохнул Джордж, — но это не продают в киосках.

Женщины оставили его, направившись в зал ожидания.

— В конце концов, — заметила Вуди сухо, — экспедиции выбивают дурь из типов и похлеще этого Эдли.

Вуди жила в штате Мэн и ее трудно было чем-нибудь удивить.

Стоя за Вуди в очереди к киоску, Элисон осторожно извлекла из потайного отделения кошелька обручальное кольцо, принадлежавшее когда-то ее матери, и надела на палец. Когда женщины вернулись в холл, Джордж сразу же заметил золотое колечко и принял эту новую информацию к сведению.

В самолете она прежде всего устроила свою поклажу в багажнике над сиденьями, а затем затолкала рюкзак под переднее кресло. Светящаяся табличка «Не курить» напоминала, что рейс длительный, международный и что именно поэтому неизбежно очень скоро в салоне распространится неприятный табачный запах. Наконец, она села и устроилась поудобнее в облюбованное ею кресло у прохода рядом с отсеком стюарда и кабиной экипажа.

Бессознательно отмечая все звуки и подрагивания корпуса самолета — в багажном отделении шла погрузка — Элисон сосредоточилась на своем внутреннем состоянии. Неприятные ощущения в желудке были вызваны всего-навсего предотъездным нервным перевозбуждением, и, значит, она могла не опасаться спазматического приступа, которого так боялась. Соседнее кресло было еще не занято. И в целом она не ощущала того страха, который предполагала в себе перед отъездом. Все будет хорошо. Джейк останется доволен ею.

Последний пассажир влетел в салон, когда стюард уже собирался закрыть дверь.

Переведя дух, он протянул стюарду свой билет и тот указал на место рядом с симпатичной блондинкой, которая неотрывно глядела в иллюминатор. Сумасшедшая гонка к трапу самолета, состояние тяжелого похмелья, — нет, ему необходима сейчас хорошая сигарета.

— Здесь можно курить?

Курить здесь было нельзя.

— А в салоне для курящих есть свободные места?

— Сэр, сейчас пойдем на взлет, — стюард закрывал дверь, — когда мы будем в воздухе, я, возможно, чем-нибудь смогу помочь вам.

Расстроенный, Зекери Кросс сунул билет в конверт, где лежал еще один — на обратный путь, и небрежно опустил конверт в карманчик рюкзака. Свои вещи он бросил в проходе.