Верь в меня (СИ)

Спустя час прощаемся с родителями. Долго стоим за двором. Папа всё никак не может наговориться с Данилом, зовёт его на рыбалку, хвастается своей новой резиновой лодкой. Улыбаюсь, наблюдая за моими любимыми мужчинами. Я зря парилась. По крайней мере, с отцом проблем никаких не возникло. Мама вроде тоже уже не против Потоцкого.

Обнявшись на прощание, сажусь за руль. Командую Потоцкому, чтоб уже завязывал болтать с моим отцом — ну прям как старые друзья встретились на базаре.

— Не злись, Настюш, — устроившись на пассажирском сиденье, Данил кладёт ладонь на моё колено. Гладит его плавными движениями вверх-вниз.

— Я не злюсь, просто не люблю ездить когда темно.

Помахав родителям, включаю первую передачу и трогаюсь с места. В боковом зеркале вижу родителей, не перестают махать вслед. Обернувшись, Потоцкий им тоже машет рукой. Таки обворожил вопреки моим нехорошим ожиданиям.

— Насть, поговорить хочу, — приоткрыв окно, Потоцкий закуривает свой «Парламент». — Когда твоя мама сегодня спросила про детей, мне показалось или ты реально расстроилась?

Ненадолго повернув голову вправо, скашиваю сердитый взгляд на Потоцкого. Язык прикусываю, когда понимаю, что хочется закрыть ему рот. Как бы я ни старалась, но на свою мать с годами я становлюсь всё больше похожей.

— Тебе показалось, — немного подумав, отвечаю я.

— Зай, если ты хочешь детей, то не проблема.

— Серьёзно? — ухмыляюсь я.

— Да. Я долго думал и знаю, как решить эту проблему. Надо чтобы тебе вдул какой-то мужик или же сделать ЭКО. Есть банк спермы. Можно выбирать.

Я всё-таки не сдерживаюсь и безрадостно смеюсь:

— Слышал бы ты себя, Потоцкий. Утром напомню, когда протрезвеешь.

— Я сейчас серьёзно, Насть. Всем бабам хочется детей. Я же понимаю это.

— Я не все, Потоцкий, — цежу через зубы, потому что этот разговор уже начинает раздражать.

— Не торопись с ответом. Подумай, Насть.

— Я же сказала тебе. Я не все, Данил. Разве ты ещё это не понял?

— Ага, я не такая, жду трамвая, — паясничает он.

— Блядь, Потоцкий… Закройся уже. Бесишь нереально!

16. «Дубль два»

— Доброе утро, — говорю Потоцкому, почувствовав, что он проснулся.

— Совсем недоброе, — бубнит в ответ, а я ловлю в зеркальном отражении его «помятый» вид и улыбаюсь. Сейчас ему адски хреново — расплата за вчерашние посиделки с моим отцом. — А ты куда-то собралась?

Завершив делать макияж, складываю в косметичку пудру и губную помаду. Поворачиваюсь к Данилу лицом.

Серьёзная такая, руки скрещены на груди. С видом строгой учительницы смотрю на Данила, сдерживая улыбку, как и желание немного постебать. Всю ночь ему было плохо, в обнимку с унитазом провёл едва не до рассвета. А ещё наговорил мне много неприятного, когда мы возвращались вечером домой.

«Надо, чтобы тебе вдул какой-то мужик», — как на репите крутится в голове. Слова эти омерзительные словно грязь, от них хочется избавиться, искупавшись в белизне.

На тему детей мы ни разу не говорили, вчера случилось впервые, и я оказалась к этому неготовой. Точнее, я оказалась не готова к тому, что Потоцкому может прийти в голову подобный бред. Получается, он хочет корчить из себя жертву или же намеревается манипулировать мной, преследуя только ему понятные цели? Любой из двух вариантов мне всё равно кажется неприемлемым, и об этом мы ещё обязательно поговорим, но точно в другой раз.

Мотнув головой, я заставляю себя вернуться в реальность и сосредоточиться на Потоцком. Вот как так бывает странно: одного и того же мужчину хочется любить, а затем прибить. И эти два чувства умудряются жить в моём сердце без особого противостояния друг другу.

— Дань, я хочу открыть свою фотостудию. Дубль два. Списалась с риелтором, он подыскал мне несколько вариантов помещения. Вот сейчас собираюсь поехать и посмотреть.

Задумчивым взглядом скользит по мне сверху вниз. Не нравится что-то ему — по блеску, вспыхнувшему в глазах, чувствую.

— Юбка не коротковата? — в итоге спрашивает он.

— Ты сейчас серьёзно, Потоцкий? — кивает в ответ, я закатываю глаза, потому что думала, Данил распрощался с замашками властного пластилина, а нет. — Дань, ну ты же взрослый мужик, к чему это всё? Воспитывать меня не надо. Ограничивать — тоже. Я не содержанка твоя, даже не любовница. Ты предложил мне замуж, я согласилась. В моём понимании брак — это союз двух равноправных партнёров. Давай обойдёмся без этого непонятного разговора, иначе если я его продолжу, то кому-то из нас двоих точно станет неловко.

Он молчит. Сверлит меня взглядом и соглашается коротким кивком головы.

— Если мы всё выяснили, то я уже буду убегать. На кухне тебя ждёт завтрак. Если будет болеть голова, то таблетку я тоже оставила в кухне, на столе, — улыбнувшись, подхожу к Данилу, чтоб обнять его на прощание и поцеловать.

— Не злись на меня, Насть. Ничего не могу с собой поделать. Ревную. Как представлю, что на тебя будут пялиться другие мужики, так сразу хочется купить тебе скафандр.