Верь

Пальцы ласкают бедро, то поднимаясь по изгибу почти к груди, то спускаясь почти до коленки. Ничего, пока вытерплю, давлю улыбку. Плеча касаются губы и медленно проходятся от плеча к шее, вызывая знакомую, нет, даже желанную реакцию во всем теле. Так не честно, уже изучил мои слабые места и все время ими пользуется!

— Вредный волчонок, — бурчу недовольно, когда его руки заставляют повернуться с бока на спину.

Упирается руками в подушку по обе сторону от моей головы, нависая и не сводя с меня голодного взгляда, теперь в этом его жесте всегда буду видеть интимный подтекст. Да я во всем уже начинаю его видеть, извратил меня совсем за несколько дней — паршивец! Губы не могут сдержать улыбку, даже смешок, но Кай принимает это на свой счет. Опускает и целует, так что внутри все дрожит от удовольствия и предвкушения.

Чёрт, умеет же!

— Вредный, вредный, вредный, — повторяю шепотом, пока этот волчонок дорожкой из поцелуев опускается все ниже и ниже.

Ниже? Вот же… извращенец! Хватаю его за то, до чего дотянулась — за волосы, и дергаю вверх, а то спустился стыдно сказать куда.

— Кай, — пытаюсь встать, но он не дает, хотя бы тем, что его голова в районе моего живота. — Совсем охренел?

— А что? — издевательски улыбается, целуя теперь уже мои руки, удерживающие его за подбородок.

— Мы, по-моему, договорились, что…

Договорить не успеваю, он дергается вперед и резко закрывает мне рот поцелуем. Кажется, он теперь думает, что нашел способ, как меня затыкать — размечтался. Руки проходятся по коленам, размыкая их, а затем хватают за бедра. Похоже он, как всегда, настроен серьёзно. Не даю ему сделать то, чего добывается, ударяю его по наглых лапах.

— Нет, нет, нет… в этот раз у тебя не получится меня отвлечь! — прижимаю палец к его губам, пока сжимаю колени и пытаюсь сдвинуться в сторону из-под него, да вообще с кровати.

Рычит, вызывая мурашки по всей коже и в который раз заставляет пожалеть о том, что вообще сопротивляюсь. Упрямо сдвигаю бедра и ноги в левую сторону — его рык повторяется, только в этот раз я еще и нагло улыбаюсь, пока он обиженно или игриво кусает палец, приставленный к губам. Ох, если бы он его только укусил, так играется же! Правая рука по-хозяйски проходит по внутренней стороне бедра от колена к… да в прочем не важно, ибо теперь на него рычу уже я.

— Очень, очень, очень плохой волчонок, — шиплю, пока он нагло улыбается.

Рука упрямо и мучительно медленно приближается, словно он так не только ласкает, но и наказывает меня. Ну-ну, размечтался… Резко скидываю его руку с ноги, а затем толкаю его на спину, чтобы усесться на нем сверху. На хитром лице появляется самодовольная улыбка, а руки тянутся к бедрам, желая сдвинуть меня с живота пониже.

— Ка-а-ай, — протягиваю его имя, смотря на него с прищуром.

— Что, сладкая моя? — пытается приподняться, чтобы так добиться своего.

— Сейчас горько тебе будет, если не прекратишь, — угрожаю, нажимая на его плечи, что бы снова лёг.

Резкий поворот и вот уже снова я лижу на спине, а он соответственно сверху. Мне уже не хочется спорить, скорее наоборот — подчинится, но только с упрямства упираюсь в его плечи руками.

— Ох, как мне горько, любимая! В самое сердце меня ранила! — заявляет с саркастичной улыбкой.

Мы оба прекрасно знаем, чем закончится эта маленькая игра. Прикусываю нижнюю губу, отвожу взгляд в сторону, делая вид что обиделась. Даже руки опускаю, мол делай что тебе хочется. Вздыхает, словно я самое тяжелое наказание в его жизни. Зарывается лицом в мои волосы возле шеи и останавливается, чем заставляет меня даже немного испугаться. Поверил, что ли, что я обиделась? Дотрагиваюсь до его плеча рукой, поворачиваю голову и чувствую его губы на своей щеке. Нежный поцелуй, ещё один и сама подставляю губы. Руки проходятся по его спине, по каждому шраму, словно моя нежность может залечить давно зажившие раны. Может это просто я так исполняю свое обещание и спасаю его? Хотя нет, мы спасаем друг друга, и других от нас. Эта квартира, кровать — наш мир, мы оторванные от реальности и нам это нравится.

* * *

— Все, теперь я точно хочу кушать, — бурчу недовольно.

— Давай просто закажем? — предлагает этот хитрый волчонок, успокоительно поглаживая моё плечо.

Мы лежим в гостиной и просто смотрим телевизор, но даже это делаем ненормально. В роли ложа диван, точнее его мягкая часть с пружинами, все остальное Кай выбросил еще прошлой ночью в окно. Бедные соседи, или мужик, чью тачку расплющил почти целый диван. Плазма свисает на одном креплении, с левой стороны торчит вилка — это я ее туда забросила. Канал показывает мультики, но мы не особо их смотрим, это сложно, когда экран повернут с горизонтального в вертикальное положение. Кай сидит, пока я использую его ноги, как подушку.

— Снова? Ты что издеваешься? — поворачиваюсь с бока, на спину, не давая ему меня снова отвлечь.

— А что не так? — делает он большие и невинные глаза.

— Начнем с того, что последний доставщик сбежал с нашей квартиры с криками «Помогите, спасите!» — возмущенно и слегка поучительно стучу пальцем по его груди.