Верь

Как бы он это сказал, но взгляд его явно по моей короткой ночной рубашке прошёлся совсем нескромный. Так, что даже захотелось напомнить его же слова о том, что я ошибка природы и все остальное. Вот только он не дал этого сделать, сказал только, что вечером пойдём прогуляться и желательно, чтобы в этот раз не выводила его из себя. Плавали, знаем, насколько он страшен в гневе — где-то на уровне Кая, если не хуже. Так что без лишних вопросов собралась тем вечером на очередное публичное унижение, но меня ждал сюрприз — не приятный.

Повёл он меня не по обычному маршруту выгуливать, завернул к самым дорогим домам, возле коттеджа Председателя. Плохое предчувствие меня не покидало весь день, так что накрученная до чёртиков, зажимая в кармане платья нож, шла за ним следом до самых дверей. Только когда он дверь открыл, и щёлкнул выключателем, чтобы свет загорелся, поняла всю масштабность моих проблем. Мужик с этим вот плотоядным взглядом притащил меня в пустой дом, где никого кроме нас, судя по отсутствию света, нет. И это человек, который только на люди меня выводил как ручную собачку — верх подозрительности. Дёрнулась бежать, но он за руку как дёрнул, так что в дом я влетела, чуть не свалив его с ног.

— Зачем ты меня сюда притащил? — засовываю руку в карман, пятнясь к двери.

— Не это ищешь? — бросает нож в дверь за моей спиной и цокает языком, словно та старуха.

Когда только нож мой успел забрать? Шприцы спрятаны в другие карманы, так что их не так легко найти. Вот только подействуют ли они.

— Что тебе надо? — пытаюсь открыть дверь, но она закрыта.

— Пойдём, — бросает он спокойно и уходит на второй этаж.

Мелькает мысль закрыться в какой-то комнате на первом этаже, но понимаю, что это мне не поможет. Аккуратно достаю один шприц и прячу его в рукав джинсовой куртки. Наверху он открывает дверь, судя по компьютерному столу и офисным принадлежностям, в кабинет. Кивает на кресло перед столом, куда мне приходится садиться. Сам присаживается за компьютер, и начинает что-то за ним делать. Жду минут десять, затем полчаса, все оттягивая момент своего наказания, нервно теребя рукав джинсовой куртки.

— Скажи мне это, — бросает, наконец, он, не отрываясь от монитора.

— Что? — рассеянно переспрашиваю.

— Скажи мне кто ты, — бросает на меня короткий взгляд, а затем снова на монитор.

— Может, я просто пойду обратно? — даже встаю, чтобы уйти, но он резко кричит на меня.

Прячу взгляд, смотрю себе под ноги. Как же это знакомо, отец тоже проделывал что-то подобное, когда я была маленькой. Так что я знаю, что делать, чтобы не нарваться.

— Скажи это, — говорит он снова, на этот раз просто чувствую его взгляд на себе.

По интонации понимаю, что он хочет услышать, хоть и не понимаю зачем. Но гордость играет во мне, так что вскидываю голову и смотрю в его черные глаза.

— Так кто ты?

— Человек, — отвечаю спокойно, и сразу же уворачиваюсь от пепельницы, полетевшей в мою сторону.

— Кто ты? — надавливает он на нужные слова.

— Человек, — повторяю упрямо, за что и получаю в лицо папкой.

Вытираю кровь с губы — неудачно увернулась, сложно считать траекторию одним глазом.

— Мне разрешить другим поиграть с тобой? — угрожает мне.

— А что, ты ещё не наигрался? — не удерживаюсь от иронии.

Смеётся натянуто и слегка страшно.

— Скажи то, что я хочу услышать, иначе сама об этом пожалеешь, — меняет тактику, и делает вид, что ничего не случилось.

Мерзкий взгляд проходится по мне и заставляет скривиться и отшатнутся.

— Значит, все-таки страдаешь зоофилией, — не скрываю своего отвращения.

— Я серьёзно, — угрожает мне.

Вот тогда становится страшно, я бы даже сказала жутко. Прикусываю губу, чтобы успокоить себя, отворачиваюсь в сторону.

— Я зверь, оборотень, ошибка природы и все ненавидят меня за то, что я вообще родилась. Так пойдёт? — не смотрю на него, слишком пугает желание убить его, если только попробует меня коснуться.

— Да, — бросает, снова уткнувшись в монитор.

— Теперь я могу уйти? — спрашиваю поднимаясь.

— Нет, возьми книгу и садись.

По сути, каждую неделю, два вечера я провожу в его доме, занимаясь чтением книжек. И это даже не самое странное, в последний такой вечер он ни разу не просил меня напомнить, что я тварь, а не человек. Наводит это всё на очень нехорошие мысли. Особенно слова о палатке, вот чувствую там очень отвратительный подтекст. Не понимаю, если он хочет секса, так чего к их охотницам не идёт, а на меня глаз положил? Я же страшная, особенно теперь. Инвалид по зрению, все время избитая. Думаю всё дело в поведении, иногда, кажется, он все время заставляет меня ему сопротивляться. Ему нравится, что не подчиняюсь потому, что остальные слушаются как зомби. Может, стоит играть покорность? В жизни бы так раньше не поступила, но видать желание выжить и не быть подстилкой, ой, как меняет приоритеты. Ложь, кражи, попытки убийства…. Кажется, я знаю к чему всё идёт.