Вера

Сейчас же Лиззи вырыла мне не просто яму – целый котлован, в котором ревнивый Оскар прикопает меня под фанфары короля!

– Тебе пришло приглашение? – начал битву принц, отчего мне захотелось сбежать, отдать ему короб с дневником или сделать что угодно, лишь бы замок устоял.

Кивок дался мне тяжело.

– Странно, – пробормотала королева, – даже королю еще не пришло!

Настолько злодейской улыбки от Оса я еще не видела. Он будто сошел с фрески монастыря, подписанной рукой стыдливого монаха, влюбленного в грешную настоятельницу, игнорирующую его уже год. Перед глазами так и засветились золотые буковки «Не прелюбодействуй!».

– Приглашение на тебя одну? – хитрый взгляд принца.

– Твое имя там тоже вписано, – облегченно оглядела его я, осознавая, что если он начал подобное спрашивать, то отбиваться от него, натягивающего на меня головной платок и трусы верности, не придется.

– Замечательно! – радостное.

Я напряглась обратно.

– Значит, моя просьба одобрена? – нетерпеливо спросила Лиззи.

– Конечно, нет! – в тон ей ответил Ос.

Я закатила глаза.

– Ааа… в чем причина? – девушка, наконец, догадалась взглянуть на меня.

Принц усмехнулся, с присущим ему аристократизмом откинулся на спинку софы и ответил, глядя в потолок:

– У нас с лордом были некоторые размолвки, по истечению которых я, как победившая сторона, взял на себя право подвести его к неким выводам. Он, в свою очередь, эти выводы проигнорировал.

«Я его побил, а он не понял, что лезть к моей девушке не стоит» – если сказать проще и понятнее.

– Он не может устраивать скачки в мою честь, – произнесла я очевидную мысль.

Оскар усмехнулся и повернул голову в мою сторону.

– Ты труднообучаема, Вера, – мне мило улыбнулись, – ты уже четыре года учишь один урок, но никак не примешь тот факт, что я не был единственным идиотом, плетущимся за твоей юбкой. Мне просто повезло, что первым из всех заметила ты меня.

Я закатила глаза и громко цокнула, ощущая, что иронии в его высочестве всегда было вдоволь.

– Единственным идиотом, – я поджала губы, отметив блеснувшую на его лице улыбку.

– Если вырвать из контекста, то и в самом деле будет звучать хреново, – заставил отступить меня он.

Я кивнула, мол «Да-да, так и подумала», после чего повернулась к ее величеству, которая успела опередить меня на долю секунды:

– Ты та самая возлюбленная бывшая невеста, по которой он уже несколько лет страдает?! – ее глаза горели искренним недоумением и ожиданием как можно более детальной истории.

Я перевела взгляд на парня, указав рукой на адекватную реакцию с ее стороны. А все потому, что принц и в самом деле до сих пор для всей аристократии казался дурачком, которого я обвела вокруг моего весьма пухлого темнокожего пальца, пусть первые два года и ходили слухи, что он меня использует и бросит, когда только надоем. Да чего лукавить – я сама периодически задаюсь вопросами «почему?» и «как такое возможно?».

– Даже твоя низкая самооценка придает тебе шарма, – добил меня этот льстец.

Отчего я решила перевести разговор куда подальше.

– Давай потом поговорим, Лиз, – я кисло улыбнулась ей, – изначально было понятно, что я никуда не еду.

– Разве я такое говорил? – ехидно произнес его высочество, зевая, – я сказал, что я против твоей поездки на скачки в компании ее величества.

Он ухмыльнулся.

– Про мою компанию я молчал, – весьма красноречивая фраза.

Я была крайне заинтересована, потому спросила сразу:

– Чего ты хочешь?

– А что ты предлагаешь? – весьма понятный взгляд глаза в глаза, сопровождённый только невинной улыбкой на его губах.

Я закусила губу и почувствовала, как алеют щеки. Его мотивационные приёмы в отношении меня меняются крайне редко, с каждым годом становясь все пошлее и понятнее для окружающих. На одну из подобных фраз кронпринц как-то даже сказал «Понятно за что он любит тебя, сестрица». Схлопотал, правда, потом от Оса, однако иронизировать при удобном случае не перестал.

– Договорились, – ответила я, вызвав донельзя довольную моську.

– Значит, ты едешь? – радостно проигнорировала мои моральные метания королева.

Два кивка: один мечтательный и один отстраненный стали ей ответом.

– Я так рада! – она вскочила на ноги и чмокнула меня, сжав ладонями щеки, – ты пойдешь в сад вечером?

Я кивнула, все еще находясь в прострации, однако большего она и не требовала, радостно подбежав к двери и, придержав едва заметный живот, выскочила в гостиную, махнув нам рукой.

– Слишком легко согласился, – пробормотала я, вглядевшись в синие глаза принца.

Он улыбнулся и поднялся с софы, начав приближаться ко мне.

– Думаешь, я не захотел бы прийти вместе с тобой и потешить собственное самолюбие его мучением? – злодейская усмешка.

Он сел на подлокотник, где еще полминуты назад сидела ее величество, и взял мою руку, положив ее к себе на колено. Его подбородок ткнулся в мою макушку, явив миру и отдельно мне ласковую доминацию, практикуемую им в моменты, подобные этому.

– Слишком громкие слова, – я ткнула пальцем в его коленку и уточнила, – про мучения. Сказал бы еще «страдания» и добавил «адские».

Он шумно выдохнул и притянул меня ближе, почти вжав в собственную грудь.