Вера

Мне хотелось бы сказать ему чтобы не говорил так о моей пусть не идеальной, но маме, однако язык даже не повернулся произнести что-то подобное.

— Она гражданка вражеского королевства, — ввел меня в еще больший ступор уже спокойный король, — ты же не желаешь повторения казни принцессы.

Ос хмыкнул.

— Вера не относится к королевской семье Акифра, — он посмотрел на отца с сомнением.

— Ее мать одна из восставших, — продолжил король, пристально разглядывая почти умирающую от ужаса меня, — а в последних письмах была просьба в шпионаже.

Оскар закатил глаза и сел прямо.

— Она даже не читала эти писюльки, ты же сам слышал! — произнес принц, пытаясь выбелить мою кандидатуру на отсечение головы.

Темная шевелюра короля взметнулась от его резкого движения в нашу сторону — его величество подался вперед.

— К тому же, ей даже негде и не за чем шпионить, — перебил его принц, — она от твоих бумажек за километр ходит. Ее в этот кабинет только возмущение и смогло загнать!

Король сел обратно, поправил воротник и строго, не контролируя дергающуюся от нервов верхнюю губу, прошипел:

— Значит, следи за своей игрушкой лучше, иначе я заберу ее и сломаю.

Щека Оса заметно дернулась.

— Я понял тебя, — он поднялся на ноги и схватил меня за холодную руку, помогая подняться, — только не надо лезть к ней и угрожать, если ей придет еще письмо, пусть даже в нем будет указание тебя обезглавить.

Король зло оглядел сперва сына, а затем меня, после чего поднялся на ноги сам, заставив меня спрятаться за спину принца и агрессивно вышел в коридор.

Я всхлипнула и села обратно в кресло.

Все мое сознание застыло в едком понимании ситуации, соразмерном со страхом и желанием сбежать куда подальше. А все потому, что осовское «На границе неспокойно» означало только приближающееся военное сопротивление между той страной, в которой я родилась, и той, что стала мне домом. Я понимала, что холодная война, длящаяся между ними несколько лет должна была перейти в настоящую, пускай основания для этого уже успели сойти на нет. А все потому, что три года назад, когда мы с Оскаром уже считали себя полноценной парой, случилось нападение на одного из послов Эдинака. В этом обвинили горячий нрав мужчин Акифра, и, как следствие, назрел конфликт. Я не знаю, что именно случилось у королей двух стран дальше, однако следующие полгода принцесса, приехавшая со мной, была взята под стражу, в то время как меня спасла ссора с бывшей подругой, наличие защитниц в виде принцессы с Риш и выступление принца, в следствии которого я стала полноправной гражданкой Эдинака.

В ходе сопротивления прошлая королевская династия была свергнута, принцесса и вся ее семья казнена, а Акифр подвергся экспансии короля-завоевателя. Мир между двумя королевствами был шатким, но он был.

Сейчас же я понимала, что он был разрушен, а мама стала одной из заговорщиков, не желающих «жить под гнетом» другого государства.

Меня в очередной раз спасал Ос, во время встречи с которым мне благоволила сама судьба. Однако мама сдаваться не любила, из-за чего меня может ждать не просто отсечение головы, как шпионку, а пытки с целью узнать информацию, которой я не владею.

— Ты не сказал мне, — прошептала я, понимая, что он хотел уберечь меня от подобного разговора.

Ведь не подойди ко мне та фрейлина и не скажи про письма, я бы даже не узнала про это.

— Я не хотел, чтобы ты узнала, — честно произнес он, — отец зачитал мне несколько строк из писем твоей матери, — он поднял на меня прохладный взгляд, — она звала тебя вернуться домой.

По телу прошла ледяная волна.

Если бы я предприняла попытку бегства, то точно оказалась бы на плахе. Однако, я поняла и другой факт: мама не оставит меня здесь — если ее сподвижники настолько легко пробрались в королевский дворец, то скорее всего меня ждет путешествие в родные пенаты ближайшей замаскированной каретой. Но принцу об этом я не скажу, во-первых, потому, что тогда меня посадят под замок, а во-вторых, по причине, на которую он натолкнул меня своими действиями — он пожелал оставить меня в неведении, в то время как эта информация напрямую касалась меня. А значит, в подобной ситуации он выберет донесение королю, а не желание уберечь меня от чего бы то ни было.

— Я не дам им даже пальцем тебя коснуться, — сурово произнес принц, глядя на уже успокоившуюся меня.

Меня смутило слово «им». Звучало так, будто он пытается отобрать игрушку у двух взрослых, думающих, что она принадлежит каждому из них. Но я принадлежала себе, как и имела свое собственное мнение и право решать за себя самостоятельно.

Я поднялась на ноги, коротко кивнула ему, даже не зная зачем, и направилась на выход, жаждая выйти на свежий воздух из этого пропитанного желчью замка.

Глава 4

Я потянулась в крепких объятьях Оса, из-за чего его высочество прижал меня к себе в разы сильнее и только после моего приглушенного писка в его грудь понял, что меня лучше отпустить, пока не задохнулась или не получила травмы несовместимые с жизнью.