Вера

Сейчас же Лиззи вырыла мне не просто яму — целый котлован, в котором ревнивый Оскар прикопает меня под фанфары короля!

— Тебе пришло приглашение? — начал битву принц, отчего мне захотелось сбежать, отдать ему короб с дневником или сделать что угодно, лишь бы замок устоял.

Кивок дался мне тяжело.

— Странно, — пробормотала королева, — даже королю еще не пришло!

Настолько злодейской улыбки от Оса я еще не видела. Он будто сошел с фрески монастыря, подписанной рукой стыдливого монаха, влюбленного в грешную настоятельницу, игнорирующую его уже год. Перед глазами так и засветились золотые буковки «Не прелюбодействуй!».

— Приглашение на тебя одну? — хитрый взгляд принца.

— Твое имя там тоже вписано, — облегченно оглядела его я, осознавая, что если он начал подобное спрашивать, то отбиваться от него, натягивающего на меня головной платок и трусы верности, не придется.

— Замечательно! — радостное.

Я напряглась обратно.

— Значит, моя просьба одобрена? — нетерпеливо спросила Лиззи.

— Конечно, нет! — в тон ей ответил Ос.

Я закатила глаза.

— Ааа… в чем причина? — девушка, наконец, догадалась взглянуть на меня.

Принц усмехнулся, с присущим ему аристократизмом откинулся на спинку софы и ответил, глядя в потолок:

— У нас с лордом были некоторые размолвки, по истечению которых я, как победившая сторона, взял на себя право подвести его к неким выводам. Он, в свою очередь, эти выводы проигнорировал.

«Я его побил, а он не понял, что лезть к моей девушке не стоит» — если сказать проще и понятнее.

— Он не может устраивать скачки в мою честь, — произнесла я очевидную мысль.

Оскар усмехнулся и повернул голову в мою сторону.

— Ты труднообучаема, Вера, — мне мило улыбнулись, — ты уже четыре года учишь один урок, но никак не примешь тот факт, что я не был единственным идиотом, плетущимся за твоей юбкой. Мне просто повезло, что первым из всех заметила ты меня.

Я закатила глаза и громко цокнула, ощущая, что иронии в его высочестве всегда было вдоволь.

— Единственным идиотом, — я поджала губы, отметив блеснувшую на его лице улыбку.

— Если вырвать из контекста, то и в самом деле будет звучать хреново, — заставил отступить меня он.

Я кивнула, мол «Да-да, так и подумала», после чего повернулась к ее величеству, которая успела опередить меня на долю секунды:

— Ты та самая возлюбленная бывшая невеста, по которой он уже несколько лет страдает?! — ее глаза горели искренним недоумением и ожиданием как можно более детальной истории.

Я перевела взгляд на парня, указав рукой на адекватную реакцию с ее стороны. А все потому, что принц и в самом деле до сих пор для всей аристократии казался дурачком, которого я обвела вокруг моего весьма пухлого темнокожего пальца, пусть первые два года и ходили слухи, что он меня использует и бросит, когда только надоем. Да чего лукавить — я сама периодически задаюсь вопросами «почему?» и «как такое возможно?».

— Даже твоя низкая самооценка придает тебе шарма, — добил меня этот льстец.

Отчего я решила перевести разговор куда подальше.

— Давай потом поговорим, Лиз, — я кисло улыбнулась ей, — изначально было понятно, что я никуда не еду.

— Разве я такое говорил? — ехидно произнес его высочество, зевая, — я сказал, что я против твоей поездки на скачки в компании ее величества.

Он ухмыльнулся.

— Про мою компанию я молчал, — весьма красноречивая фраза.

Я была крайне заинтересована, потому спросила сразу:

— Чего ты хочешь?

— А что ты предлагаешь? — весьма понятный взгляд глаза в глаза, сопровождённый только невинной улыбкой на его губах.

Я закусила губу и почувствовала, как алеют щеки. Его мотивационные приёмы в отношении меня меняются крайне редко, с каждым годом становясь все пошлее и понятнее для окружающих. На одну из подобных фраз кронпринц как-то даже сказал «Понятно за что он любит тебя, сестрица». Схлопотал, правда, потом от Оса, однако иронизировать при удобном случае не перестал.

— Договорились, — ответила я, вызвав донельзя довольную моську.

— Значит, ты едешь? — радостно проигнорировала мои моральные метания королева.

Два кивка: один мечтательный и один отстраненный стали ей ответом.

— Я так рада! — она вскочила на ноги и чмокнула меня, сжав ладонями щеки, — ты пойдешь в сад вечером?

Я кивнула, все еще находясь в прострации, однако большего она и не требовала, радостно подбежав к двери и, придержав едва заметный живот, выскочила в гостиную, махнув нам рукой.

— Слишком легко согласился, — пробормотала я, вглядевшись в синие глаза принца.

Он улыбнулся и поднялся с софы, начав приближаться ко мне.

— Думаешь, я не захотел бы прийти вместе с тобой и потешить собственное самолюбие его мучением? — злодейская усмешка.

Он сел на подлокотник, где еще полминуты назад сидела ее величество, и взял мою руку, положив ее к себе на колено. Его подбородок ткнулся в мою макушку, явив миру и отдельно мне ласковую доминацию, практикуемую им в моменты, подобные этому.

— Слишком громкие слова, — я ткнула пальцем в его коленку и уточнила, — про мучения. Сказал бы еще «страдания» и добавил «адские».

Он шумно выдохнул и притянул меня ближе, почти вжав в собственную грудь.