Вера Алентова. Москва слезам не верит…

Самым сложным при поступлении было для будущего режиссера одолеть басню. Никак она ему не давалась. Так что, поступая в четвертый раз, Володя решил читать «Муху-Цокотуху» Корнея Чуковского. Вообще-то это смешно, когда взрослый парень в 21 год стоит и бубнит: «Муха, Муха-Цокотуха, / Позолоченное брюхо…» Членов приемной комиссии разобрал смех. А рассмешить их было не так-то просто. Победа была одержана. Владимир был зачислен в один из лучших театральных вузов Москвы – Школу-студию МХАТ имени Владимира Ивановича Немировича-Данченко.

Жизнь преподносит подарки своевременно. Не будь стольких попыток поступить в институт, не имей Владимир Валентинович такого запаса упорства, такой, пусть и сомневающейся, веры в себя, кто знает, встретился ли бы он со своей будущей женой. Режиссер уверен – нет.

«С Верой нас иначе жизнь не свела бы. Нам надо было вместе учиться, участвовать в общественной жизни, работать над одними спектаклями, узнать друг друга настолько, чтобы она согласилась выйти за меня замуж».

Счастливые дни

Возвращаясь к началу своего обучения в институте, Владимир Валентинович утверждает: может быть, кто-то родом из детства, он – родом из Школы-студии МХАТ.

Школа-студия была основана в 1943 году, в трудное для страны время. В разгар войны в Московском Художественном театре имени Горького молодые актеры проходили военную подготовку и уходили на фронт. Оставшиеся колесили с гастролями по просторам родины, давали концерты, играли спектакли в тылу и на передовой. Инициатором создания школы-студии был один из основателей МХАТ имени Горького Владимир Немирович-Данченко.

В разные годы дипломы выпускникам вручали здесь Ольга Книппер-Чехова, Сергей Бондарчук, Иннокентий Смоктуновский. В Школе-студии преподавали Алла Тарасова, Павел Массальский, Михаил Тарханов, Василий Топорков.

«Руководителем курса у нас как раз был Василий Осипович Топорков, и хотя появлялся он очень редко, любое общение с ним было счастьем. Он, кстати, поставил у нас старинный водевиль „Воздушные замки“, где были заняты и я, и Володя – это был наш дипломный спектакль», – рассказывает Вера Алентова.

Владимир Меньшов и Вера Алентова в студенческие годы.

«…я обещал: „Ничего. У нас все будет. Я тебя и в Париж отвезу, и виллу тебе куплю“…»

(Владимир Меньшов)

В разное время ректорами здесь были Василий Сахновский, Вениамин Радомысленский, Николай Алексеев, Вадим Крупицкий, Олег Табаков, Анатолий Смелянский, с 2013 года – Игорь Золотовицкий. Особый мир, сплоченная семья со своим укладом, традициями, воспитанием – вот какой увидели alma mater вновь прибывшие студенты Вера Алентова и Володя Меньшов.

«Для того, чтобы иметь право учиться здесь, нужно было отринуть прошлое, забыть себя вчерашнего, измениться как внешне, так и внутренне. Все здесь было другое: стены, люди, манера поведения, – вспоминает Владимир Валентинович. – Как и тогда в общежитии ВГИКа, я понимал, что это моя среда».

Только вот среда эта никак не желала принимать Владимира Меньшова, и он изо всех сил пытался оправдать, заслужить, дорасти, стать интеллигентным человеком. Раз в месяц Володя покупал пластинки, слушал классическую музыку и уже очень скоро стал узнавать произведения Бетховена, Шуберта, Шопена. Он посещал музеи и продолжал много читать, ходил в театр, знакомился с актерами.

«За весь период обучения в институте я посмотрел около двухсот спектаклей. Помню, какое неизгладимое впечатление произвели на меня чеховские „Три сестры“, поставленные во МХАТе. Творчество тогда стояло во главе угла. Но прошли годы, и вот все публикации к очередному юбилею Андрея Вознесенского сводятся к тому, как Хрущев устроил ему разгон. Разве только это можно написать о поэте? Многие шестидесятники главным своим достоинством стали считать не творческий процесс, а борьбу. Я ни в коем случае не идеализирую то время – в нем было много политической конъюнктуры, и все-таки…»

«Молодость – время самых смелых надежд и ожиданий, – уверена Вера Алентова. – Будучи студентами, мы верили, что благодаря нам у МХАТа откроется второе дыхание, с нас начнется новый жизненный цикл театра. В этом не сомневался ни один лицеист. Мы много трудились, боялись что-нибудь пропустить. Время нашего поступления в институт совпало со счастливым периодом Оттепели. Страна словно оттаяла, раскрылась, очнулась ото сна. Ликуя, встречала она вернувшегося из полета в космос Юрия Гагарина. Не так давно открылись „Таганка“ и „Современник“. Молодые Евгений Евтушенко, Белла Ахмадулина, Роберт Рождественский, Андрей Вознесенский читали свои стихи в Политехническом и у памятника Маяковскому. Это было время, когда молодые люди тянулись к знаниям, стремились быть в курсе всего происходящего, старались иметь на все свою точку зрения – иначе было стыдно».