Вера. Фатум цыганки

Вера улыбнулась, вспомнив традиционные цыганские чаи с фруктами, которые пила с детства. Летом свежие фрукты и ягоды, в остальное время года – замороженные или сушёные. Они добавляют чаю капельку сладости и толику кислинки. Кроме фруктов и ягод в чай можно добавлять ещё цветы и вишнёвые листья. Для Веры чай со свежими фруктами и ягодами был чем-то вроде отметки во времени, свидетельством окончания ещё одного цикла, из которых состоит жизнь. Так и проходит года – от свежего чая с фруктами до свежего чая с фруктами, от первого травяного чая до первого травяного чая, от сбора ягод до сбора ягод, от первой грозди спелого винограда до первой грозди спелого винограда. И пропустить какой-то из этих жизненных циклов для жителя деревни равнозначно отказу от целого года жизни.

Чай и правда оказался вкусным. После кафе они поспешили домой. Болтая и хохоча, даже не сразу заметили сидевшую на скамейке Лиду. Она щёлкала семечки и наблюдала за молодыми людьми. Егор первый опомнился, подошёл, поздоровался, сел рядом. Вера же кивнула издалека, и принялась гладить подскочившую собачонку. Та поскуливала, мела хвостом асфальт и пыталась лизнуть девушке руку.

– Ах, молодость! Прекрасная пора! Говорят, обаяние важнее красоты… А Верка имеет и то, и то другое, – сказала негромко Лидия. – Егорка, ты, главное, помни, что девочки-цыганки выходят замуж только за мальчиков-цыган. Так что дружить – дружи, но на большее не рассчитывай.

Парень помрачнел и ничего не ответил.

– Это традиции и история этого народа. Нравится кому-то или нет. Они такие, – добавила женщина.

Глава 6

Вернувшись после больницы в хостел, не могла спать. Едва забывалась сном, как от любого шороха вскидывалась на постели и принюхиваясь, словно животное. Днём страх исчезал, ожидание новой беды притуплялось, а ночью снова инстинкт самосохранения брал верх. Другие так не реагировали. А вот она, испытавшая в детстве сильнейший стресс, связанный с пожаром, тяжело переживала это событие в хостеле. Казалось, что тот, кто устроил возгорание, может его повторить. Хотя пожарные тогда сказали, что, скорее всего, дело было в неправильно смонтированной проводке. Но хоть она и понимала это умом, а всё равно сознание не давало расслабиться. Ночью она оставалась один на один со своими детскими страхами, и они побеждали. Теперь они начали терзать Веру с новой силой. Кажется, всё в прошлом, отболело, зажило, рана затянулась тонким розовым шрамом. Но стоит снова оказаться в ситуации, хоть немного похожей на ту, как ужас возрождается, и ты понимаешь – ничего не зажило, всё также больно, как много лет назад. Как ни пытайся – от прошлого невозможно убежать. Нельзя полностью вылечить рану, уж слишком она глубока. Нельзя снова стать прежней. За одну ночь с ней произошли необратимые перемены.

Вера плохо спала и просыпалась с ощущением болезненности. Голова после ночи становилась чугунная. То ли из-за того, что надышалась продуктами горения, то ли это психологическое. Все пережитые когда-то страхи снова вернулись.

Днём Вера стала много гулять по городу. Искала работу и просто бродила. На рынке к ней вдруг привязалась пожилая цыганка со следами какой-то болезни на лице и руках. Как язвы или лишай. Вера отпрянула, но та крепко ухватила её за предплечье и прямо в лицо зашептала, брызгая слюной:

– Красивая, слушай, что скажу. Только монетку дай, не солгу.

Девушка лишь скривилась презрительно. Знает она таких. Саму учили, как у наивных прохожих деньги и ценности выманивать.

– Тот, кто тебя породил – он погубить тебя может, зло причинить. Не сам. Чужими руками. Бойся его! – устрашающе тараща глаза, изрекла седая ворожея.

Должно быть, не признала в Вере свою. Решила, что перед ней армянка или татарка. Та лишь усмехнулась про себя. Те, кто её породили, давно в земле лежат, изувеченные огнём. Ясно, что мошенница.

– Мужчину с оружием встретишь. Он тебе свободу подарит! Только с ним всё у тебя будет хорошо!

Вера лишь скептически хмыкнула. Военного, что ли, ей пророчат? Ну-ну. Эти «гадалки» знают, кому что предсказывать. Какая девушка не мечтает о муже, который её на руках будет носить, за которым, как за каменной стеной? А военные как раз такими слывут.

Ни копейки Вера ей не дала. Вырвалась и убежала прочь. Будет она ещё свои сбережения на подобную ерунду тратить!

Купила пару пирожков и покинула рынок, отправилась в парк. Там днём не очень много людей. Жарко, поэтому все либо ждут вечера в номерах отелей, либо нежатся на пляжах, либо ездят на экскурсии в больших двухэтажных автобусах с кондиционерами.

В парке нашла пустую скамейку и устроилась на ней. Здесь пахло нагретой под солнцем хвоей и лавандой. Если пройти чуть вниз, то можно попасть на набережную. Но Вере и здесь было хорошо. Никто не глазел на неё, и можно было спокойно поесть.