Вера и пламя

Госпожа — темная, закованная в броню фигура с увесистыми нейрохлыстами в руках — появилась в поле зрения и указала в сторону сражения:

— Медик под нашей защитой. Имейте это в виду, когда мы двинемся вперед. Ее жизнь нужно охранять!

Затем они двинулись дальше, и, когда приблизились к очагу битвы, женщины в красном тряпье решительно сгруппировались вокруг госпитальерки.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Поток горячего воздуха обжигал щеки Мирии, склонившейся над элементами управления огнем и поворачивающей башню «Испепелителя» по дуге. Возле ближайшей автопушки стоял отважный, но безрассудный кавалерист и возился с переносным минометом, загружая в него новый снаряд. Боевая сестра активировала мелта-пушки и выпустила поток неустойчивой температуры туда, где находился глупец, испепелив его неистовым огнем.

Ее действия привлекли внимание когитатора турельного орудия, который начал медленно поворачивать пушку в сторону танка. Мирия толкнула ногой контрольный переключатель и прошептала короткую молитву Богу-Императору и Его техножрецам. Переключатель перенес благословенную энергию в однозарядную пусковую трубу, установленную на задней части «Испепелителя». Она была обернута пергаментом, исписанным словами посвящения, а ее выхлопные отверстия были запечатаны красными и белыми восковыми печатями чистоты.

Мирия указала на местоположение пушки и взглянула на канониссу.

— Вы позволите, почтенная сестра?

— Устрани это препятствие, — кивнула Галатея. — Охотник ждет твоих приказов.

— Есть!

Большего Мирии не требовалось, и она повернула декоративный медный ключ в приборной панели башни.

Труба изрыгнула плотный сгусток белого дыма, из которого вырвался свирепый реактивный снаряд с пилообразной и зазубренной головной частью. Каким-то загадочным для сестры Мирии образом поисково-истребительная ракета говорила непосредственно с самим духом машины «Испепелителя» и его устройствами за несколько секунд до того, как покинула свой казенник и устремилась к цели. Ракета взмыла в серый воздух, подобно выпрыгивающей из воды рыбе, повернулась вокруг своей оси и обрушилась прямо на турельную автопушку.

Орудие разорвалось в черно-красной вспышке взрыва; неизрасходованные боеприпасы, раскалившиеся в адском огне, помогли разбить пушку вдребезги. Вдоль линии вражеских турелей по соединительным кабелям, через которые каждая из них соединялась с разумами сервиторов, пробежала ударная волна электрического тока, и стволы орудий в беспорядке задергались.

— Все в наступление! — крикнула Галатея, вокс-микрофоны в ее броне приняли эти слова и воспроизвели их через громкоговорители на танке.

— Вера несокрушима! — откликнулась каждая сестра на поле, подкрепив свой боевой клич болтерными снарядами, огнем и яростью.

«Экзорцисты» и «Испепелители» повернулись к турельным башням с автоматическими орудиями, начав методично уничтожать их одну за другой, разрывая в клочья вместе с находившимися там горстками людей.

Эхо множества взрывов тонуло в дыму, который медленно подползал к ногам наступающих Сороритас. Солдаты в траншеях и укрытиях пред Западными вратами дрогнули и побежали при виде женщин. Красные плащи развевались за спинами боевых сестер, а слабый солнечный свет, пробивающийся сквозь туман войны, блестел на их черной силовой броне. Женщины с пепельными и черными, как ночь, волосами шли с непокрытыми головами, открывая врагу свои полные праведного гнева лица. Бог-Император наделял их боевым пылом, а дух мученицы Катерины стал щитом и мечом.

Защитники Метиса дали ответный огонь по наступающим сестрам, но исход битвы был предрешен.

Репентистки мчали Верити, подобно волне, несущей по морю плавник. Идти сама она не могла, поэтому ее поддерживали и подталкивали руки женщин в красных капюшонах и их госпожи. Идя вместе с ними и в то же время держась обособленно, госпитальерка плотнее завернулась в свое одеяние, будто старалась укрыться от ревущего безумия битвы. Куда бы она ни взглянула, всюду видела окровавленные руины.

В одном месте феррокрит устилали останки сервитора, как на иллюстрации из медицинского учебника: человек был раскрыт, словно яблоко, и его кости белели среди красного опаленного мяса. Верити видела куда более ужасные раны, однако на расстоянии. Она видела мертвых и умирающих, приносимых с поля боя, но не понимала, как можно получить повреждения такого рода. Теперь она все узрела своими глазами, почувствовала знакомый запах обгорелой плоти, который теперь воспринимался иначе и намного ужаснее.

Верити пошатнулась, и госпожа придержала ее за руку, не позволив упасть. Впереди неистовствовали сестры-репентистки, беззаботно прорываясь сквозь колючие мотки проволоки к траншеям за ними. Со шрамами, красующимися на каждом сантиметре кожи, издавая леденящие душу вопли, они бросали вызов смерти. Их тяжелые цепные мечи-эвисцераторы быстро делали свою работу: вращающиеся зубья лезвий рассекали плоть, кости и униформу противников при рубящих ударах, а тупыми железными краями обратной стороны клинка сокрушали черепа.