Читаем Вера и рыцарь ее сердца полностью

Вера и рыцарь ее сердца

Это история любви не могла случиться сама по себе, она не могла произойти в реальности, в которой жили Вера и Ронни, предназначенные друг для друга, чтобы жить вместе долго и счастливо, но эта история любви… случилась всем печальным историям любви назло! Было ли это чудом или провидением, судить вам, дорогие читатели. Содержит нецензурную брань.

Владимир Де Ланге

Проза / Современная проза18+

Пролог

– Мне кажется, что-то случилось с нашей машиной! – обратилась я к Ронни c испугом. Немудрено было напугаться тем, что увидела я спросонья, взглянув в окно нашего каравана, что стоял на кемпинге среди виноградников. На плите сердито зашипел чайник, из туалетной комнатки послышалась недовольная возня мужа, который еле вмещался в походный туалет каравана, а из раскрытого окна передо мной в лучах восходящего солнца вместо нашего автомобиля Ситроен Берлинго, расширенного типа, красовалась какая-то пародия на него, напоминающая белую лошадь с пеной по бокам. – Это ты серьезно? – спросил Ронни, приоткрыв дверцу туалета. Он вытянул шею и попытался, не сходя с биоунитаза, сам разглядеть через раскрытую дверь своего четырёхколёсного друга, давно немытого, но с хорошей ходовой частью, и это ему, как ни странно, удалось.

– Дорогая, а какой сегодня день? … Правильно, все сходиться. Сегодня день нашей свадьбы, а то, что случилось с машиной – это проделки Диан, моей сестры, чтобы мы с тобой не прозевали десятилетний юбилей нашей любви. … Я предполагаю, что она с Вилли не столько для того приехали сюда, чтобы варварски поступить с моей машиной, сколько, чтобы похвастаться своим новым пластиковый мобиломом. … Разве можно платить такие баснословные деньги за коробку из пластика, сделанную для великанов, где телевизор висит под потолком …

Дверь туалета вновь закрылась и через нее послышалось уже довольное пыхтение мужа, совершающего свой утренний моцион. Я оглядела убранство нашего добротного деревянного каравана, хранящего тепло и уют в любую погоду, и в хорошей расположении духа вышла на свежий воздух.

Наш домик на колесах выглядел среди виноградных полей игрушечным теремком, но в нем я чувствовала себя Евой, которая всю жизнь искала своего Адама, нашла и теперь следовала за ним по всему свету. Если караван был туристическим антиквариатом, то наш автомобиль Берлинго был куплен на заказ и отличался своим респектабельным видом, который не портили даже гирлянды из туалетной бумаги, отсыревшей от росы.

Этим утром я чувствовала себя счастливой женщиной, и высокое небо над головой, взятое в кольцо горной гряды, было тому свидетелем. Моя мечта: быть любимой женой любимого человека, исполнилась, чтобы жить в вечности.

Диан и ее муж Вилли имели привычку вставать ни свет, ни заря, они подшутили над нашим автомобилем и повесили над дверью каравана «мистель», шарообразное деревцо, под которым нам с Ронни пришлось целоваться, чтобы получить подарок к юбилею нашей свадьбы, коробочку бельгийского шоколада.

Диан выразила сожаление, что роса размыла слова поздравления, написанные на туалетной ленте, свисающей с боков машины. Да, и бумага размякла от утренней влаги, но наш с Ронни счастливый пижамный вид на фоне нашего каравана в окружении виноградников, останется на фотографиях и в памяти наших сердец.

А в полдень мы с мужем дали обет верности друг другу в капелле, что одиноко стояла на склоне горы, при этом присутствовали убежденные атеисты, Диан и Вилли. Они поздравили нас с Днем юбилейной свадьбы букетом полевых цветов и песней «О, благодать, спасен тобой». Песня пелась на английском языке, слова песни никто не разобрал, но ее мелодия вдохновила нас с Ронни на танец молодоженов с десятилетним стажем.

После обеда мы с гостями совершили велосипедную прогулку вдоль реки Мозель, потом – жарили мясо у ручья и пили вино местных виноградарей. Когда Диан с Вилли ушли почивать, Ронни нежно обнял меня, и мы долго молчали, словно в ночной тишине хотели услышать звездный перезвон.

– Ронни, – тихо проговорила я, когда с гор потянуло прохладой, – тебе не кажется, что все эти десять лет нашей жизни в браке мы пытались отстоять свою независимость, даже ценой счастья. Удивительно, как мы не разбежались, ведь мы с тобой такие разные.

– Потому что, нас благословил Бог, а Он всемогущий …

Тут где-то близко прогремел раскат грома, в преддверии грозы страшно загудел лес, и мы с мужем поспешили в караван. Хорошим людям ночью положено спать.

Принято считать, что круглые даты и существуют для того, чтобы дать человеку возможность увидеть свой жизненный путь как бы со стороны, из другого времени.

Идея поделиться нашей историей любви принадлежала не нам, но она нам понравилась.

Эта книга посвящена тем, кого не останавливают превратности судьбы на пути к счастью.

Все мы родом из детства

Часть 1

Глава 1

Вере не было и трех лет, когда она «потеряла праздник». Это было ее первое воспоминание о себе самой, которое сберегла ее детская память.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза