Вера и террор. Подлинная история черных драконов.

Взрывные устройства сработали по принципу цепной реакции, и прогремел

не один, а пять взрывов. Расчеты Кобры не подвели, и в тот день был

взорван не только мост, но и два экспресса. По городу же были разбросаны

многочисленные листовки с гербом «Черных драконов» и надписью: «Мы

возвращаемся!».

С участием всех волонтеров, которых прислал АЧК, к весне

строительство новой базы «Черных драконов» на заброшенном заводе было

успешно завершено. Джарек, Кобра и Кира провели главаря на базу, чтобы

показать систему безопасности, склад боеприпасов, центральный зал

управления и жилые комнаты. Кабал плелся позади, не сводя глаз с Кэно.

Он видел, как изменился главарь: его загорелое лицо стало тощим, резче

обозначились острые скулы и надбровные дуги, появились морщины. На

черных, как копоть, волосах и бороде появилась серебристо-белая проседь,

особенно густая на затылке и висках. Кроме того, Кэно снова начал

прихрамывать на левую ногу.

Самое главное «экскурсоводы» оставили напоследок. Кобра отворил перед

Кэно тяжелую бронированную дверь, за ней была черная дверь из дуба со

вставками из красного дерева со строгой резьбой.

- Это твой новый кабинет, - сказал парень.

- Черно-красный... – Кэно был приятно потрясен. - Это безумие...

Идея была дерзкой и в высшей мере новаторской: потолок ровно выкрашен

в ярый черный цвет, на полу паркет из черного дерева. Из того же черного

дерева рама огромного – до пола – окна, им отделаны потолок и стены.

Мебель была из черного дуба с отделкой из красного дерева, которое еще

называлось «драконовым деревом», а его смола – «драконова кровь». По

левую руку на огненно-красной стене был изображен герб клана, по правую

руку на фоне того же цвета кровавого заката всю стену занимала коллекция

ножей, которые он изготавливал сам.

- Да... Я хотел, чтобы все было по-старому... – главарь искренне и

чисто заулыбался.

Кое-что действительно было по-старому – волчья шкура на высоком

кожаном кресле, обивка красным бархатом на столе, а в центре стола – два

ножа «Raptor».

Это было не все: на окне, окаймленном шелковыми красными гардинами, а

поверх них тяжелыми шторами из золотисто-черного гобелена, была кованая

решетка, изображавшая летящего над горным хребтом дракона. Справа у

стены растянулся во всю длину комнаты шикарный кожаный диван с подушками

из алого китайского шелка, на которых были изображены черные драконы в

восточном стиле. Апофеозом стала черная люстра. Художественная ковка.

Три восточных дракона, извившиеся длинными телами, словно в танце,

сплетшиеся хвостами и вцепившиеся лапами в цепи, которыми эта

металлическая композиция крепилась к потолку. В лапе у каждого была

огромная жемчужина, как на всех классических изображениях. Конечно,

жемчужины в лапах драконов были ни чем иным, как светильниками,

кидавшими скупые блики на тяжелый мрачный потолок, массивную деревянную

отделку, клинки ножей, лак паркета, разносившего по всему зданию отзвук

тяжелой поступи армейских ботинок Кэно. Вожак сел на диван. Красный цвет

сильно заводил его – сердце выстукивало такой бешеный ритм, что можно

было вытанцовывать степ. Кэно любил красный цвет. Он питал энергией.

Энергией грубой и агрессивной. Красный заставлял его вспомнить о крови,

о собственной крови, о ранах, телесных и душевных, о крови его людей,

обо всей крови, пролитой за время его войн... И черный. Траур черных

анархических флагов, тысяч смертей... Парадокс, но сейчас черный цвет

будто окутывал его, давал ощущение покоя и защищенности. Кэно понял –

здесь он ощущает себя в родной стихии. Здесь он чувствовал себя наиболее

спокойно, в безопасности. Красный дает ему энергию, силу, держит в

тонусе интеллект, черный снимает напряжение, расслабляет,

покровительствует его начинаниям... Или дело в другом? В людях,

сделавших это для него? Да! Он может жить дальше, делать свое дело в

полном покое, когда эти люди рядом с ним: Джарек – лучший друг, брат по

крови и духу, готовый отдать последнюю рубаху за «спасибо»; Кира –

девушка, которая любит его до беспамятства, которая бросилась бы на

смерть ради него, хотя и знает, что так не должно быть, но больше смерти

боится потерять его; Кобра – преданный ученик, для которого он кумир и

герой, который из шкуры вон лезет, пытается прыгнуть вдвое выше головы,

только чтобы стать хоть как-то на него похожим. Кем бы он был без этих

людей?

- Что ты молчишь? – оборвал его мысли неуверенный и взволнованный

голос Кобры, у которого от напряжения даже испарина выступила на лице. –

Ты выглядишь несчастным...

- Человек, которого разыскивают в тридцати пяти странах живым или

мертвым, не может быть счастлив, - проговорил Кэно задумчиво и обреченно.

Он поправил подушки и лег на диван, не утруждая себя даже тем, чтобы

снять пыльные армейские ботинки. Его ноги совершенно не чувствовали их

тяжести – он привык. Кэно не мог привыкнуть к другому – к постоянной

тревоге. Он лег спать, с безропотным безразличием отдавая себя в лапы

очередного кошмара. Сценарий был известен ему до мельчайших деталей – он

непременно упадет со спины летящего над пропастью дракона, он ничего не