Вера, мышонок и другие

Сеньора Суарес спросила, не хочет ли Вера сегодня отдохнуть и, может быть, сделать какие-то личные дела, чтобы приступить к работе завтра? Вера поблагодарила и ответила, что ей ничего не нужно, она готова начать сегодня же.

— Ну хорошо. Работать можно в форменном платье — оно удобно, красиво, и сшито из хорошей ткани. Но это вовсе не обязательно — сеньора Мендес предоставляет возможность одеваться помощницам, как она нас называет, так, как нам удобнее, лишь бы одежда смотрелась неброско и прилично. Пригодится тебе платье или нет, но я его выдам, а ты делай с ним что хочешь — оно твоё. Если ты решишь его использовать, то рассчитывай как минимум на полгода носки, после чего сможешь получить новое, если умудришься привести в негодность старое.

Вера посмотрела на тёмно-синее безрукавое платье с плиссированной юбкой длиной чуть ниже колен. К нему прилагался жакет. Платье действительно было красивым, и про него нельзя было сказать, что это одежда прислуги, скорее, оно было похоже на одеяние ассистента, как сейчас называют секретарш. Вера подумала, что будет с удовольствием его носить, к тому же, своей одежды у неё почти не было, кроме той, в которой она приехала. Роза, например, носила такое же, но с обычной, не плиссированной юбкой, только во время знакомства на ней была ещё кофточка на пуговицах поверх платья. Платье Розы было старой модели, а новое она ещё не надевала.

— Ступай к себе, а через пятнадцать минут приходи сюда. Я покажу тебе дом и дам какую-нибудь работу. С госпожой Мендес ты, скорее всего, познакомишься завтра.

Уже переодетая, Вера прибыла в рабочую каморку управляющей хозяйством.

Глава 9

Дом имел два этажа и подвальные помещения. Второй этаж полностью занимала сеньора Мендес, а на первом она появлялась в основном в гостиной, соседствовавшей со столовой, и в прихожей. Остальные помещения первого этажа занимали: кухня, комнаты помощниц и хозяйственные помещения.

— У нас ещё есть садовник, он же и водитель, но в дом Хуан не заходит и ни с кем не разговаривает, кроме своей собаки. Она всегда сидит во дворе, но ты её не бойся: пёс хоть и страшный на вид, но он не кусается и не лает. Садовника зовут Хуан — ах, да, я ведь сказала. Он здесь уже лет десять.

— Хорошо, — кивнула Вера.

— К нашей госпоже приходят подруги-спиритуалистки и одна, как бы сказать, не вполне нормальная, но мы должны проявлять уважение к слабостям хозяйки. Госпожа увлекается призыванием духов, и та, не совсем нормальная — мадам Аврора, ей в этом помогает. Этих-то сеансов и боится Роза, а вернее, того, что, по её мнению, может остаться после сеансов в доме. Но это всё выдумки, мне 53 года, и я ни разу за всё время нахождения в этом доме не видела и не ощущала каким-то иным способом даже намёка на сверхъестественное. И сколько же самых жестоких и беспринципных мошенников кормится за счёт легковерных людей! Надеюсь, что ты, Вера, ни во что подобное не веришь?

— Нет, не верю, но всё равно немного страшно.

— Ну ещё бы не страшно, когда рядом люди, столь похожие на сумасшедших, вот от них-то можно ожидать чего угодно, в отличие от призраков. Но, к счастью, те, кто ходят к госпоже, безобидны. Особого вреда от мадам Авроры нет, так как денег она берёт немного, а три вдовы и вовсе божьи одуванчики. В основном они приходят сюда поболтать и поесть. Это у них называется «восполнить упадок сил после сеанса». Ну вот, теперь ты знаешь тайну этого дома. Я должна была тебе об этом рассказать, чтобы тебе было спокойно, но ты об этом никому не говори — госпожа Мендес не хочет, чтобы о ней шушукались, но главное, это чтоб сюда не слетелись фальшивые медиумы и охотники до наживы, ведь мадам Аврора, в отличие от них, по мнению госпожи, подлинная духовидица. Да и вообще, она женщина неплохая. Если ты с ней столкнёшься и она начнёт пристально на тебя смотреть — ты потерпи — это мадам Аврора так ауру вычисляет.

Вера кивнула.

— Ну, а сейчас ты можешь взять тряпки и пройтись по дому, смахивая пыль. И на сегодня хватит с тебя. Ужин в семь. А то перекуси сейчас? На кухне имеется уголок, если хочешь поесть в компании, или можешь забрать ужин в свою комнату — никто не обидится. Ну, ступай.