Вера, Надежда, Любовь

Больше года отдано службе на седьмой заставе и наконец-то мы перебираемся в пограничный отряд поселка Каахка. В отряде много семей офицеров, гораздо больше женщин и первые месяцы у Любаши просто не закрывался рот, она не могла наговориться. Веселая и общительная по натуре, она сильно испытывала дефицит общения на заставе. А жизнь брала свое, дарила радости, минуты счастья, исполнялись мечты, набегали и уходили испытания. Худенькая, стройная с копной каштановых кучерявых волос, круглолицая и зеленоглазая, с отдаленными признаками азиатских кровей, Любаша быстро и активно влилась в коллектив отряда. Кроме общественной работы, нашлась для нее работа и по существу. Она преподавала физику в школе рабочей молодежи при хлопкоперерабатывающей фабрике поселка. Иногда, когда болел учитель физики в дневной школе, она с удовольствием подменяла его работу. Старалась демонстрировать больше опытов ученикам, чтобы у них появлялся интерес к предмету. Однажды, рассказывая и показывая принцип работы камеры сгорания в ракете, она попросила рослого и сильного паренька из класса накачать воздухом резиновую ракету на площадке возле школы, и, установив ее на старт, произвела пуск. Наверно мальчик действительно хорошо постарался, накачивая ракету – она очень быстро улетела и так далеко, что с тех пор ее никто и не видел, а Любе пришлось, оплатить стоимость пособия. В свободное время Габардинские занимались в ансамбле при клубе отряда. Саша играл на аккордеоне, а Любаша танцевала танцы. В ансамбле занимались самодеятельностью, как работники отряда, так и одаренные и призванные на срочную службу солдаты. Изредка, по большим праздникам, работники ансамбля выезжали с концертами по городам и другим отрядам туркменистана. Вот и сегодня импровизированные артисты, слегка уставшие, покачиваясь в мерном ритме при движении автобуса, возвращаются домой, после выступления в Ашхабаде. Проехали половину пути и как обычно, буднично, остановились размять ноги. Капитан Кисель, руководитель ансамбля, великолепно игравший на скрипке, объявил:

– Вынужденный привал. Уважаемые дамы и господа, мужчины – холмики налево, милые женщины – направо, сбор через 15 минут, сверили часики, время пошло.

Все шло обычным, давно отработанным ритмом. Кисель первым вышел их автобуса, первым зашел за холм и… увидел лису. Рыжая, с секунду смотрела на него, а затем юркнула в нору. Кисель обследовал холм, нашел еще один выход норы, представил на плечах своей жены роскошный воротник и начал операцию «охота». У одной норы горят собранные сучья, сухая колючка, гребенчук. Шофер автобуса, солдатик, держит в руке палку, на которой висит ведро с бензином, периодически он черпает кружкой из ведра горючее и подливает его в огонь; у второй норы, с другой стороны холма, стоит Кисель с пистолетом в вытянутой руке, дожидаясь, когда же выскочит лиса. Между ними, ближе к середине холма, да простит меня читатель, сидит и кряхтит «по большим делам» старшина. Следует напомнить, что 15 минут иссякли, и женщины вышли на дорогу. И тут происходит неожиданное: ведро с бензином соскальзывает с палочки и падает прямо в огонь, бензин выплескивается на бедолагу водителя, отчего последний вспыхивает, как факел. С криком ужаса, горящий паренек бежит, и надо же такому случиться, прямо на старшину. Тот, несколько секунд смотрит на приближающийся объект, с надеждой, что солдат пробежит мимо, но, увы. Тогда старшина выпрыгивает из своих брюк, максимально одергивает рубаху и тоже устремляется в бега. Вся эта картина: горящий солдатик, бегущий за старшиной без штанов, привлекла внимание женщин на дороге, и они стали кричать мужчинам:

– Ну, сбейте же солдатика с ног, сгорит же парень!

Наконец, одному из артистов удалось сбить с ног водителя автобуса, а Габардинский накрыл его, принесенной из машины шинелью. Все собрались в кружок и с тревогой смотрели на затихшее под шинелью тело солдатика. Александр приподнял край шинели, на сослуживцев глядели черные, как смоль глаза водителя. Солдатик жив и почти не пострадал, это просто удивительно. Когда все сели в автобус и собрались продолжить путь, почувствовали, что ими никто не командует. Где же Кисель? Артисты высыпались из автобуса и дружно побежали к холму с норой. Кисель стоял на прежнем месте и держал в вытянутой руке пистолет. Смеялись все, очень дружно и громко. Кисель удивленно уставился на сослуживцев и долго не мог понять, что происходит?