Вера… Ника… Вероника

Вероника стояла у окна и вспоминала, как она часто ночами вот также стояла с маленькой Юлькой на руках и загадывала желания на падающую звезду. Когда дочке было восемь месяцев, она в первый раз заболела. Днем вызвали врача, который осмотрел девочку, но не нашел ничего страшного.

– Небольшая простуда и зубки режутся. Купите лекарство, давайте больше теплого питья, и все пройдет, – пожилая врачиха сложила чемоданчик, потрепала Юльку за пухлую щечку. – Ничего, все пройдет. На прием придете черед неделю.

От лекарства у дочки разболелся животик, и всю ночь Вероника и Костя носили Юльку на руках, тихонько массировали спинку, пели песенки.

– Костя, ложись, – Вероника немного поспала и теперь была очередь мужа. – Спи спокойно, я до утра с ней похожу. Утром, если она не уснет, позвоню маме, чтобы меня сменила, – она говорила шепотом, хотя Юлька и не спала.

Дочка страдальчески морщила личико, кряхтела, матери приходилось то и дело вытирать потное тельце. Оставшись одна в спальне (муж отправился спать в зал), Вероника распеленала дочку, уложила на животик и начала медленно, бережно водить пальцами по спинке. Подушечками пальцев она чувствовала напряжение мышц вдоль позвоночника, дочка от боли выгибалась, кряхтела, хныкала. Но это было испытанное средство в борьбе с кишечной коликой, и Вероника продолжала массаж. Часто именно таким способом мать в детстве избавляла её от вздутия живота.

Через четверть часа напряжение в мышцах заметно ослабло. Вероника несколько раз перекатила дочку с боку на бок, а потом завернула в пеленку и уложила себе на грудь животиком. Массаж и горячее тело матери сыграли свою роль, и девочка заснула. Боясь потревожить сон малышки, Вероника встала у окна и засмотрелась на звездное небо. Она не могла представить то расстояние, которое отделяет её от ближайшего небесного светила, а также размеры звезды, и возможность любой из форм жизни на ней. Ей казалось, что черное полотно неба с серебристыми вкраплениями звезд сделано специально для таких полуночников, как она. Глядя на звезды, она не чувствовала себя одинокой, ей не было скучно наблюдать за таинственным перемигиванием звезд или неожиданным падением одной из них.

Помнится, она тогда загадала несколько желаний, но застыдилась собственной жадности и оставила только одно: пусть Юлька всегда будет здоровой. По-видимому, на небе услышали её просьбу – с того дня Юлька быстро пошла на поправку и за все время работы ни у Вероники, ни у Кости не было больничных. Но это было потом, а в ту ночь женщине предстояло еще поволноваться. Перед самым рассветом, когда Вероника хотела дать отдых затекшим рукам, она почувствовала, как что-то мокрое и горячее потекло по ней. Кишечник, наконец-то, сработал, а её пришлось подбирать до самого пояса испачканную ночную сорочку, чтобы жижа не полилась на пол. Костя услышал её торопливые шаги, подскочил, увидел, что случилось и, не говоря ни слова, помчался впереди неё в ванную. Несильной теплой струей он обмыл Юльку, завернул в махровое полотенце.

– Я её уложу, – зашептал муж, – а ты помойся и ложись на мое место, отдыхай. Думаю, она до утра проспит.

Вероника благодарно посмотрела на мужа, подождала, когда за ним закроется дверь, и только после этого осторожно, через ноги, стянула запачканную сорочку и бросила в таз. Потом налила полную ванну горячей воды и долго лежала, расслабленная, успокоенная. Костя оказался прав: дочка проспала до девяти часов, а утром от болезни не осталось и следа.

Вот и сейчас она опять стоит у окна и ощущает тепло в том месте на груди и животе, которые были испачканы маленькой Юлькой.

Упала за окном звезда. Может, опять загадать желание? Например, чтобы у Юльки все хорошо сложилось в жизни. А поможет? Не повредит ли девочке забота её родителей устроить ей все самое лучшее? Вспомни, что было в садике, в школе.

Вероника все помнила. В три года Юльку определили в престижный детский сад. Рисование, танцы, уроки хороших манер – это все на пользу ребенку, решили родители. Действительно, поначалу Юлька не вызывала у них беспокойства, приносила домой измалеванные красками листки, где с трудом можно было разглядеть, то птичку с лисьим хвостом, то домик с деревом на крыше. Забавы ради, Костя включал магнитофон и просил дочку станцевать. Строя уморительные рожицы, неуклюже подпрыгивая, Юлька старательно кружилась вокруг своей оси, падала на пол и сучила в воздухе ногами и руками, или, пригнув рыжую головку, как таран шла на родителей, упиралась им в живот и кричала что-то благим матом.

Костя хохотал, а Веронике было не смешно. Возможно, на чей-то взгляд это уморительно, а ей казалось происходящее ужасным и угрожающим. Тревогу забила Альбина Петровна, когда однажды пригляделась к рисункам внучки. Резкие черные и коричневые линии, центр рисунка помещался в самом углу листа, а остальное пространство просто перечеркивалось. Хорошо были заметны места, где карандаш прорывал бумагу, а, перевернув рисунок, можно было обнаружить темные линии, идущие от маленьких дырочек к краю листа.