Вера Падших

Алессандра посмотрела на Энн с мрачной решимостью.

– Аббатиса, если Ричард погибнет, что будет со всеми нами?

Энн отвела взгляд. Что, если Алессандра права? Если Кэлен права? Она должна отыскать Натана. Это единственный способ все выяснить.

– Алессандра…

– Ты ведь мне не до конца доверяешь, аббатиса?

Энн властно посмотрела ей в глаза.

– Нет, Алессандра, должна признаться, что не доверяю. Как я могу? Ты меня обманывала. Лгала мне. Отвернулась от Создателя, предалась Владетелю.

– Но я вернулась к свету Создателя, аббатиса.

– Да? Не станет ли слуга Владетеля лгать в угоду ему, как ты тут сама не так давно заявила?

Глаза Алессандры наполнились слезами.

– Именно поэтому я и должна отыскать Никки, аббатиса. Чтобы доказать тебе – я достойна доверия.

– Или чтобы помочь Никки и Владетелю?

– Я знаю, что не заслуживаю доверия. Знаю. Да, мы должны отыскать Натана. Но и Ричарду мы тоже должны помочь.

– Две задачи первостепенной важности, – хмыкнула Энн. – И нет путевого дневника, чтобы позвать на помощь.

Алессандра утерла слезы.

– Пожалуйста, аббатиса, позволь мне помочь. Я в ответе за то, что Никки предалась Владетелю. Позволь мне попытаться все исправить. Попробовать ее спасти. Я знаю путь к Свету. Я способна ей помочь. Пожалуйста, аббатиса, дозволь мне спасти ее бессмертную душу.

Энн опустила глаза. Кто она такая, чтобы решать за других, что важно, а что нет? Ради чего она прожила жизнь? Не была ли она сама союзником Владетеля?

– Сестра Алессандра, – откашлялась Энн, – слушай меня, и слушай хорошенько. Я аббатиса сестер Света, и твой долг делать так, как я прикажу. – Она погрозила Алессандре пальцем. – Я не желаю ничего слышать, поняла? Никаких возражений. Я должна отыскать пророка, пока он не сотворил какую-нибудь немыслимую глупость. Ричард – чрезвычайно важная фигура в нашей борьбе, и тебе это хорошо известно. Я старею и только помешаю его искать. Я хочу, чтобы ты отправилась за ним. И никаких возражений. Ты должна отыскать Ричарда Рала и вколотить богобоязнь в нашу заблудшую сестру Никки!

Алессандра расплакалась и обняла Энн, рассыпаясь в благодарностях. Аббатиса потрепала ее по спине. Она была несчастна из-за того, что теряет спутницу, и боялась утратить веру вообще во все, что прежде делала.

Алессандра разжала объятия.

– Аббатиса, а ты сможешь путешествовать одна? Ты уверена, что это тебе по силам?

– Ба! Может, я и стара, но далеко не беспомощна. Кто, по-твоему, заявился в самое сердце лагеря Джеганя и спас тебя, дитя?

Алессандра улыбнулась сквозь слезы.

– Ты, аббатиса, только ты. Никто, кроме тебя, не смог бы совершить подобное. Надеюсь, что мне удастся спасти Никки, как ты спасла меня… Если я ее разыщу.

– Разыщешь, сестра. Непременно разыщешь. Да благословит тебя Создатель!

Энн понимала, что им обеим предстоит трудный путь, который может длиться годами.

– Грядут тяжелые времена, – сказала Алессандра. – Но у Создателя две руки, одна для меня, другая для тебя, аббатиса.

Энн невольно улыбнулась, представив себе это въяве.

Глава 29

– Войдите, – буркнул Зедд в ответ на настойчивое покашливание, раздающееся снаружи.

Он налил из кувшина воды в стоящую на круглом полене металлическую миску, служившую ему умывальником. Плеснул воды в лицо, громко крякнул. Удивительно, как такая ледяная вода еще может литься?

– Доброе утро, Зедд.

Все еще охая, Зедд стер холоднющую воду с глаз и, прищурившись, посмотрел на Уоррена.

– Доброе утро, мой мальчик.

Уоррен вспыхнул. Зедд напомнил себе, что, пожалуй, ему не стоит называть «мальчиком» человека, как минимум вдвое старше себя. Уоррен сам виноват! Ну что ему стоит перестать выглядеть таким юным? Вздохнув, Зедд принялся искать полотенце среди груды карт, грязных тарелок, ржавых циркулей, пустых кружек, салфеток, куриных костей, веревок и прочего хлама, скопившегося в углу его маленькой походной палатки. Здесь даже обнаружилось яйцо, которое он потерял несколько недель назад во время урока.

Уоррен крутил край лилового балахона.

– Я только что из палатки Верны.

Зедд прекратил поиски и оглянулся.

– Есть что-нибудь?

Уоррен покачал головой.

– Мне очень жаль, Зедд.

– Ну, это ничего еще не значит, – съехидничал Зедд. – У старухи больше жизней, чем у моей кошки – помнится, сначала ее ударило молнией, а потом она шлепнулась в колодец, и все в один день. Я тебе когда-нибудь о ней рассказывал, мой мальчик?

– Ну, вообще-то да, – улыбнулся Уоррен. – Но если хочешь, я с удовольствием послушаю еще разок.

Зедд отмахнулся и сразу сделался серьезным.

– Уверен, с Энн все в порядке. Верна знает Энн куда лучше, чем я, но я полностью уверен: эта бабка – твердый орешек.

– Верна тоже нечто подобное сказала. – Уоррен улыбнулся. – Энн всегда могла одним взглядом загнать грозу за горизонт.

Зедд, копаясь в залежах хлама, согласно крякнул.

– Она жестче подметки. – Он отбросил через плечо две устаревшие карты.

Уоррен подошел ближе.

– Что ты там ищешь, можно полюбопытствовать?

– Полотенце. Я точно знаю, что…

– Вот оно, – сказал Уоррен.

– Что? – поднял голову Зедд.

– Твое полотенце. Висит на спинке стула.