Вера против фактов

Фрэнсис Коллинз говорит, что альтруизм и внутреннее моральное чувство невозможно объяснить с научных позиций, а значит, они даны нам Богом. Тем самым он делает заявление одновременно о природе и о науке: он утверждает, что мораль никогда не будет объяснена натуралистически. Богословы заявляют, что и сознание и способность наших чувств определять истину никогда не получат научного объяснения. Тем самым они не только вводят общественность в заблуждение, но и тормозят науку, поскольку подразумевают: ученым следует просто отказаться от исследования этих феноменов. По мнению религиозных биологов, эволюция человека, или человекоподобных видов, была неизбежна. Тем самым они делают заявление внешне научное, но опирающееся на самом деле на религиозное представление о человеке как особом виде и одухотворенном создании Божием. Эволюционисты-теисты утверждают, что Бог проявляет себя в незаметном движении электронов или в какой-нибудь хитрой мутации, которая приводит к возникновению нужного ему вида. Они говорят вещи, которые не имеют научной основы, а как бы подоткнуты сверху в научную пачку и призваны удовлетворять эмоциональные нужды. А когда мы слышим, что законы физики и тонкая настройка физических констант Вселенной не имеют другого объяснения, кроме божественного, я точно знаю, что большинство ученых с этим не согласятся.

Но слышит ли публика их возражения, понимает ли их контраргументы? Обычный человек, по крайней мере в США, с гораздо большей вероятностью решит, что да, наука в самом деле достигла пределов своих возможностей, а за этими пределами лежат владения Бога. Это искажение науки. Как мы узнали, на самом деле у науки есть условные объяснения для морали, альтруизма, сознания, конкретности физических законов во Вселенной, – и того факта, что многие наши представления, основанные на здравом смысле, верны. Эти объяснения могут оказаться ошибочными, но как мы можем это узнать без дальнейших научных исследований? К несчастью, аргументы из категории «Бог пробелов» не способствуют дальнейшим исследованиям, поскольку их сторонники считают, что наука никогда не объяснит эти моменты.

Я как ученый расстроен постоянными вторжениями религии в вопросы реальности. И еще больше расстраиваюсь, когда такое вторжение порождает ничем не подкрепленные утверждения об эволюции. Как мы видели, религия не имеет ни права, ни основания для заявлений о том, что входит, а что не входит в компетенцию науки. Разумеется, у науки хватает сложнейших задач, и некоторые из них никогда не будут решены (почему скорость света в вакууме постоянна?). Конечный ответ будет: «Просто потому, что это так». Мы можем подойти к пределу объяснительной способности по нескольким причинам: потому что доказательства от нас ускользают (многие древние виды, к примеру, просто не попали в окаменелости) или потому что наш мозг не настроен на их разгадку. Но подумайте, сколько вопросов религия уже объявляла неразрешимыми (и принимала за доказательство существования Бога) и сколько из них в конечном итоге было решено. Эволюция, инфекционные и душевные болезни, молния, стабильные орбиты планет – список можно продолжать. Религиозные люди часто призывают ученых к «скромности», не обращая внимания на бревно в собственном глазу, – на то, что многие вопросы вроде морали они считают неразрешимыми для науки. Утверждение о том, что наши неудачи почему-то свидетельствуют в пользу существования какого-то бога, говорит лишь о самонадеянности и незнании истории. А вера в то, что этот бог – бог именно вашей религии, свидетельствует о крайнем эгоизме. Если пресловутые «иные способы познания» вашей религии дают конкретные ответы, то сообщите нам не только о том, что это за ответы, но и о том, как они должны убедить неверующих или приверженцев других религий в вашей правоте. И пусть эти «иные способы познания» что-нибудь предскажут, как это делает наука.

Вред, который я до сих пор подчеркивал, имеет отношение к восприятию науки широкой публикой. Научная практика сама по себе от примиренчества особенно не страдает – за одним исключением. Речь идет о тех случаях, когда наука меняет траекторию движения под влиянием организаций вроде Фонда Темплтона. Тем самым фонд добивается собственных целей: прилежно изучает гармонию науки, веры и духовности. Не все финансирование фонда уходит на подобного рода исследования, но об этом можно говорить, поскольку проводится куда больше работ по «духовным» вопросам вроде околосмертных переживаний, чем если бы темы выбирали сами ученые (как принято во многих государственных организациях). «Основные области финансирования» Фонда Темплтона в науках о жизни таковы: