Вера в ближнего

У них это получилось. С трудом, но вырвались. Не жалея технику и боеприпасы, пересекли хвост, влачившийся за ордой. Так ударом тончайшего стилета насквозь пронзают пласт сливочного масла. Разве что в паре мест пришлось замедлиться, но и там отряд не понёс потерь.

Несколько раз Читер балансировал на грани слива. Стрелки в пикапах — очень опасная профессия. Не зря туда берут самых обезбашенных. Ничем не прикрытые, они рискуют головой там, где другие зевают от скуки.

Тяжелее всего пришлось, когда в кузове оказались сразу два мертвяка. Один покалеченный, но не настолько сильно, чтобы отказаться от схватки. Пока Читер ножом резал второго, пострадавший гадёныш вцепился в ноги зубами и когтями, заставив заорать. С превеликим трудом, стараясь не отвлекаться на боль, покончил с одной целью, и лишь затем успокоил жадно урчащего гада.

Спасибо, что после этого наступила краткая передышка. Успел перевязаться. Раны не сказать, что серьёзные, но кровоточили здорово. А каждая потерянная капля — это минус частичка силы.

Сила сейчас нужна вся.

До мельчайшей капли.

Один раз пришлось перекидывать короба с лентами из грузовика прямо на ходу. Благо, ничего не надо было мудрить. Заражённые оказались столь любезны, что, наконец, разодрали борт второй машины до каркаса. Там такая прореха зияла, что внутрь можно на мотоцикле проехать.

Вот через неё и накидали, едва не сломав Читеру ногу при неудачном броске.

Увы, но ни Домовой, ни Гангрена прямизной верхних конечностей не отличались, швыряли коробы, как попало.

Так и вынеслись, теряя кровь и детали конструкций машин. И не сразу поняли, что это — всё. Погоня отставала больше и больше. Вот самый прыткий мертвяк исчез из виду. И впереди, куда ни глянь, ни одного не видать. Орда, пройдя по кластеру, увлекла за собой всех сильных и слабых, или попросту сожрала. За ней, похоже, никого не оставалось — чистое поле.

Осознав, наконец, что отряд прорвался, Читер сел, где стоял. Прямо на пол кузова. Точнее, на звенящий слой гильз, устилавший залитый кровью пол.

Вымотался до чёртиков. Надо дух перевести.

Колонна продолжала нестись на опасной скорости по ухабам очередной разбитой дороги. Водители не жалели машины, торопясь оторваться ещё дальше. Ведь то, что мертвяки пропали, не означает, что они отказались от погони. Твари в преследовании способны проявлять фантастическое упорство, и если добыча не удаляется на безнадёжную дистанцию, могут сутками мчаться следом.

Читер покрутил головой. Уставился на солнце, успевшее добраться до зенита. Разве это правильно, что колонна направляется к нему, ослепляя водителей?

Нахмурился. Заглянул в карту. Так и есть, — отряд двигается почти точно на юг.

Что за дела? Ведь им на восток надо. Или Март выбрал самый удобный путь, спасаясь от орды?

Может и так. Почти наверняка так.

А может и нет. Кто знает, какие у Марта планы. Он человек непредсказуемый.

К тому же на карте Читер разглядел то, что ему не понравилось.

Или лидер заблудился, или завёл отряд в ловушку.

Но последнее — вряд ли. Несмотря на сложности с взаимопониманием, Марту Читер доверял.

Март свой.

Глава 20 Жизнь девятая. Коридор между гор

Регионы, в которых успел побывать Читер, рельефом не отличались друг от друга. Преимущественно равнинные ландшафты, часто холмистые, изредка со скальными выходами, с серьёзными вершинами. Перепады высот, как правило, незначительные, соседние кластеры обычно походили друг на дружку так сильно, что граница иной раз выдавала себя только в миг пересечения.

От других игроков Читер не раз слышал, что похожую картину они наблюдали и в тех регионах, где он не бывал. Не сказать, что она везде одинаковая, но обычно именно такая.

Однако Читеру доводилось видеть и другое. Разительно отличающиеся ландшафты. Кластер с яркой зеленью мог граничить с песчаной пустыней, а равнинный обрезаться горным. Но этим на его памяти грешили исключительно приграничные области.

Именно в такой области сейчас и находился отряд. Прорыв через орду — дело не мгновенное. Колонна забралась слишком далеко на восток, оказавшись поблизости от границы. И здесь чёткие правила срединных частей регионов работали не всегда. Прекрасное шоссе внезапно сменялось столь ужасающей грунтовкой, что на такой даже танкам тяжко кататься. Проскакивать по сложным участкам на скорости, это не только из себя душу можно вытрясти, но и навредить технике.

Вот потому, когда, наконец, остановились, Клоун чуть ли не с причитаниями начал носиться от машины к машине. Есть причины для плача, ведь транспорту и от мертвяков досталось, и от неаккуратной езды. Головной грузовик последние километры прошёл на спущенном заднем колесе. При шестиколёсной схеме удерживать ход при такой поломке можно, но очень нежелательно.

— Чиниться будем? – напряжённо спросил Толстый. — Ты учти, что твари не так уж и далеко. Быстро догонят.

– Как Март скажет, так и будет, – буркнул Клоун. – Но от себя могу сказать, что долго мы так ехать не сможем. Здесь дороги даже не дерьмовые, а хуже.