Вера в ближнего

Повезло, неглубоко засел, достать можно без помощи хирурга. Это даже ранением сложно назвать. Через несколько дней и следа не останется.

Или раньше, если слиться прямо сейчас.

Дабы снизить шансы слива, Читер еще раз осмотрелся по сторонам, снова врезав Вспышкой. Разглядел слепышей, кротов и прочую подземную живность, так же продолжала светиться фигура Дворника, но на этом все. Ни одного противника не разглядел. Да и в обычном зрении угроза не просматривалась. Разве что вдали продолжал улепетывать зараженный. Но о нем можно забыть, мертвяк явно не намерен разворачиваться.

Поднявшись, Читер спрыгнул на асфальт, ударной нагрузкой на себя проверяя, не отзовется ли где-нибудь в теле незамеченный перелом или пропущенный осколок. Но нет, все нормально, только бедро негативно отреагировало да правый бок. Но там все понятно, срочная помощь не понадобится.

Вытащил из пистолета начатый магазин, заменил полным, держа оружие в руке, направился к расстрелянному артиллерийскому грузовику, за которым продолжал ругаться Дворник.

Обогнув машину, Читер понял, что у кваза имеется уважительная причина для громогласного произнесения изощренных матерных загибов. Обе ноги у Дворника выглядели так, будто их ниже колен в блендер засунули и продержали там приличное время. Правой руки у него не было по самое плечо, вместо нее свешивались обрывки кевлара и остатки пластинчатой конструкции, способной защитить даже против серьезного оружия.

В этот раз она не защитила, и остался боец без трех конечностей. Только левая рука на вид в полном порядке, ею кваз непрерывно молотил по асфальту с такой силой, что тот, того и гляди, начнет трескаться. Будь с ней хоть что-нибудь не так, она бы с такой задачей не справилась.

Увидев Читера, Дворник рявкнул:

— Где моя рука?

И, перестав колотить левой по асфальту, указал на осиротевшее плечо.

— Зачем она тебе? — тупо спросил Читер, еще не отойдя от боевой горячки.

— Да вот нашел последний номер «Плейбоя» и передернуть захотелось, — издевательским тоном ответил кваз, после чего злобно рявкнул: — Просто найди мою руку! Она где-то наверху или с другой стороны! Принеси мне ее!

Дворника Читер знал слабо, но этого хватило, чтобы понять: рука ему нужна не для озвученной цели или прочих несерьезных занятий. Значит, и правда надо поискать.

Потерянную конечность Читер нашел быстро. И как раз в этот момент подъехал грузовик. Обе дверцы кабины при этом распахнулись, справа выпал Домовой, со стоном развалившись на асфальте, слева спрыгнул Толстый и, напряженно водя ручным пулеметом из стороны в сторону, напряженно крикнул:

— Как тут?!

— Март и Клоун наглухо, а Дворник кое-что потерял. — Читер показал товарищу найденную ручищу.

Орех, подъехавший в этот момент и расслышавший последние слова, ошеломленно спросил:

— Ему что, руку оторвало?

— Нет, блин, уши ветром сдуло! — рявкнул Толстый. — Ты какого в степь понесся, дебила кусок?!

— Тише ты, — попросил Читер. — Давайте все разборки потом. Надо Марта и Клоуна поднимать. Быстро поднимать. Как там Кнопка?

— Сейчас проверю, — ответил Толстый, поворачиваясь к грузовику.

Оттуда тотчас вывалилась Соска, согнулась в три погибели, начала издавать нехорошие звуки. Девушку, что говорится, наизнанку выворачивало.

В перерыве между приступами она подняла голову и, перепуганно уставившись на Читера, обессиленно произнесла:

— Гангрену тоже поднять надо.

— Проживем и без этого куска говна! — продолжал злобствовать Толстый, проходя мимо нее.

— Проживете, — не стала спорить целительница и равнодушным голосом высказалась странно: — Но, если он на респ улетит, меня тоже к нему потом кинет. Так что или поднимайте его, или без меня останетесь.

— Да что у вас тут за расклады?! Прям, блин, два неразлучника! Один лупит, вторая любит! Романтика! — Толстый кричал уже из грузовика.

Читер, спустившись, протянул руку Дворнику:

— На вот. Ты искал.

— Благодарю, — буркнул кваз и начал деловито пристраивать оторванную конечность к тому, что осталось от плеча.

Да уж, или Читер сильно переоценил хладнокровие кваза, или что-то не понимает.

Со стороны грузовика завизжали. Обернувшись, Читер увидел, что Толстый вытаскивает Кнопку. Именно она и визжала, выказывая этим свое несогласие с происходящим.

Время — тот ресурс, который за деньги не купишь. И сейчас каждая минута могла стоить потерянных дней. На Гангрену и правда плевать, а вот если не успеть поднять Марта и Клоуна, придется ждать, пока они реснутся, а затем их подбирать. Все это — небыстрый процесс, плюс отряд потрепало, и он продолжает находиться в регионе, охваченном беспорядками.

Да и без них опасностей хватало.

Тела игроков долго не лежат. Вот-вот, и пойдут на черный песок.

И на этом все.

Все это промелькнуло в голове в одно мгновение. К тому же Читер понял, что Толстый ведет себя как жалкий слюнтяй. Или как минимум проявляет слабость в том, что касается Кнопки. Ведь у него был не один день, чтобы поставить девушку на ноги. Он пытался делать это добром, по-хорошему, бережно. Но это не сработало.