Вера в предсказанное (Когда сбываются мечты)

А теперь представьте, мне пятнадцать и я абсолютно одна в небольшом, но все же, достаточно населенном городе, с развитой инфраструктурой и полным отсутствием трудоустройства для подростков. Вот тогда я и поняла, что такое «тяжело». Жить мне позволили в однокомнатной квартирке, оставшейся от родителей, бабушкину же, трехкомнатную и дачу в исторически удачном месте, сдавал детский дом, регулярно (к их чести сказано) перечисляя на мое имя деньги в местное отделение сбербанка. Паспорт к тому времени я уже имела, так что особых проблем со снятием наличности не наблюдалось. А вот проблем с «прожить на полученные рублики» — сколько угодно.

Помаявшись в поисках работы все лето, а выгнали меня в конце мая, я решила не тратить зря деньги и пошла умолять школьного директора позволить поучиться у них последний годик. Как это ни странно, директор оказался сговорчивым дядечкой лет этак шестидесяти подошедшим к моей проблеме со всей серьезностью, коей она, кстати, вполне заслуживала. Если не считать, что сбегала я всегда аккурат во время начала чертвертных зачетов, то полученные мною оценки, вполне заслуживали восхищения.

В общем, 1 сентября, я, как все обычные дети страны, спешила в школу… а потом со школы… и так много дней. Короче говоря, школу я все же окончила, причем без особых проблем, в чем немаловажную роль сыграл тот самый старичок директор, звали которого Василий Васильевич Котофеич или в обиходе Вась-Вась. Кроме того, что он был моим классным руководителем, поскольку принял именно в свой класс, на глаза так сказать, так еще и вел математику, вечно любимый мною предмет. Так и получилось, что к моменту окончания школы, я стала не только любимой ученицей заслуженного учителя, но еще и довольно сносной математичкой.

Во многом именно этот человек определил мою дальнейшую судьбу, буквально насильно отведя на экзамены в педагогический. Как ни странно я поступила и даже сама по уверениям все того же директора. В принципе, с поступлением ничего в моей уже более-менее отработанной жизни не изменилось. Как только стукнуло восемнадцать, сразу побежала искать работу и, самое интересное, что почти сразу нашла, причем работа была интересная и творческая, в деканате. Я всегда была общительной, а теперь еще и знала всех не только на своем, но и на других факультетах, прекрасно запоминая лица.

Собственно на этом месте работы я осталась и после окончания универа, решив, что быть учительницей явно не мое, еще прибью кого по неосторожности, а так люди взрослые кругом, пусть не нервируют! Если честно, то на этом мою историю можно окончить, поскольку рассказывать нечего, всего остального просто нет. Любви нет (в купе с любимым), счастья тоже нет (просто не с кем), а теперь еще и работы, дома и прежней жизни за компанию нет. А напоследок, извечный вопрос всех неудачников: «Что же делать?».

Глава 5

День ничем не предвещал хоть мало-мальски особенного и запоминающегося. Обычная для начала осени слякоть и тепло, серые стены давно привычного и обыденного города, непримечательная набережная, кажется, бесконечно виляющая вдоль столь же бесконечной реки и, конечно же, поганое настроение. Сегодня я так и не смогла заставить себя работать, голова болела, по всей видимости, из-за недостатка кислорода, руки опускались, а мысли беспорядочно перескакивали с одного на другое, ни на чем надолго не задерживаясь. В итоге, так и не сделав положенного, я ровно в пять сбежала, оставив рабочее место в деканате и кратенькую записку: «Простите, но сегодня не мой день!». Декан, скорее всего, расстроится, увидев подобную записку вместо обещанного отчета за прошедший месяц. Ну и бог с ним!

Набережная вела как раз в сторону дома и я, не задумываясь, шла, не глядя под ноги, да и по сторонам. Изредка запинаясь, я обнаруживала, то брошенную кем-то банку из-под пива, то огрызок яблока, метко и совершенно случайно пущенный моей ногой в полет во встречного парня. Улыбнувшись извиняющейся улыбкой и глянув сквозь невинно пострадавшего, я зашагала дальше, даже не приостановившись и не выслушав ответа. Солнце палило во всю, глаза уже давно слезились от постоянных солнечных зайчиков в немалом количестве отражающихся от водной глади, река медленно наползала на парапет, и было приятно опустить руку в вожделенную прохладу. Количество и качество луж на набережной меня уже давно не волновало, поскольку колготки я забрызгала еще с утра, а в обед умудрилась сделать на них дыру, просто вежливо подвинувшись по лавке.