Вера в сказке про любовь (СИ)

Я тихо расслабленно засмеялась. Разве мог он оставаться серьезным? Конечно, не мог!

- Обоснуй.

В синих глазах заплясали чертенята.

- Хм… Станет ли женщина подглядывать за тем, кто ей не нравится? Женщина, может, и станет, Вера – точно нет, - последнее он пробормотал мне в губы.

- Уверен?

- Ага.

Я чувствовала каждое его слово, его дыхание. Диалог на грани поцелуя. Разговаривать вот так было непривычно, но поразительно приятно.

- Хочешь сказать, я первая начала?

Свет прикусил нижнюю губу, пытаясь скрыть счастливую улыбку:

- Да.

- И тебе это нравится? – я проявила искреннее недоверие к такой его реакции.

- Да, - теперь скрыть улыбку он не смог. – Соблазни меня. Ты ведь старше и опытнее, научи меня.

Глаза у него при этом потемнели, зрачки расширились, дыхание сбилось.

Маньяк! Я тут переживаю, что старше, а он «научи». Дожила. Что ответить, не нашла, поэтому просто растеряно недоверчиво смотрела на Света.

- Сделаю все, что скажешь, все, что захочешь, - он перестал улыбаться.

Я прерывисто вздохнула.

- Это – это? – раздался сбоку детский голосок, а рядом с моим лицом вдруг возникла какая-то серая бесформенная тряпка. Я в ужасе отшатнулась.

- Это мусор и его надо выкинуть, - давясь смехом, объяснил сыну Свет.

- Это – это? – не обратил внимания на отца Тём. Только, когда он вопрос повторно задал, я поняла, что обращаются конкретно ко мне.

- Это мусор и его надо выкинуть, - повторила я неуверенно.

- Мусор, - кивнул Артём и понес тряпку к контейнеру на краю парковки.

Свет наиграно изобразил негодование:

- Ничего себе! Папа никому не нужен, да?

И смех, и грех. Мне хотелось обнять их обоих, причем одновременно, а перед Светом еще и извиниться. Артёма совсем не трогало, что я вторгаюсь в его владения. Напротив, за столь короткий срок я стала для парня чем-то интересным. Зато Свет, затягивая меня в свою жизнь, сына непроизвольно ревновал, иначе никакой шутки вслух произносить не стал бы.

- Мне нужен, - проговорила я в порыве нежности и тут же смутилась. Фраза получилась из ряда «сначала сказала, потом подумала». Причем смущение мое никак не было связано с неуместностью или глупостью произнесенной реплики. Вовсе нет. Все уместно. Проблема была в моем личном страхе проявить привязанность смело и первой.

Свет внимательно посмотрел мне в глаза. Он не хмурился и не улыбался, только изучал, и еще, кажется, пытался понять для себя что-то. Беззвучный вопрос мне задает, а я смотрю на него и не слышу.

Скажи вслух.

Но вслух он сказал совсем другое:

- Как насчет подержать нам мыло?

- Возражений не имею.

- А из бутылки на руки полить?

- Легко.

- А последить за обедом и вовремя перевернуть?

- С этим сложнее. Хвоста нет. Переворачивать нечем.

- Да? – Свет легко понял мой юмор. Встал на колени и заглянул мне за спину. – Ты смотри, точно нет.

После чего ладонью мне провел там, где этого самого хвоста нет. Я замерла и покраснела.

- Рудольфович! – посторонний бодрый мужской голос положил конец нашей идиллии.

Так ведь не бывает, что в жизни все идет гладко. Останови на улице человека и расспроси о судьбе. У кого дорога ровная? У одних туман и ничерта не видно, у других серпантин, у третьих солнце слепит и асфальта мало. Взрослые, образованные люди, а через плечо до сих пор плюемся, по дереву стучим. Бывают же отрезки пути, по которым ехать восхитительно. Подлиннее такие отрезки хотим. Моя ровная дорога временно покрылась ухабами.

Сидела я рядом с мангалом, обнимала Тёма, кормила его колбасками с хлебом и старалась меньше поглядывать в сторону сослуживцев Света. Их было шестеро. Направлялись они в карьер. Трое мужчин, одна девчонка-подросток, ее мама и знакомая яркая блондинка, та самая «девушка Света». Мила – зато имя ее узнала, уж не знаю, к добру или нет. Время покажет.

Ну, что, мой свет, помогать я тебе здесь не буду. Придется разбираться самому. Только Тема заберу. Не хочу, чтоб посторонние лезли к ребенку. Судя по любопытным взглядам, они малыша видят впервые.

Свет мой был напряжен и хмур. Он что-то стоя обсуждал по работе с мужской половиной группы, пока женщины организовывали обед. Иногда коротко, но искренне смеялся над шутками собеседников. А еще старался заметно прикрыть нас с Тёмом собой.

«Это Вера и Артём». Так нас представили почтенной публике и тут же загородили. Последнему я была несказанно рада, общаться с чужими людьми не хотелось.

По спине прошел неприятный холодок, я подняла взгляд и поймала Милу. Она пристально рассматривала нас с малым. Как и остальные незваные гости, мальчика очевидно видела впервые. Свет снова засмеялся, чем мгновенно привлек ее внимание. Мила не пыталась с ним флиртовать, не пыталась даже заговорить, смотрела только с обидой и болью. Не буду говорить, что жалела ее. Это неправда. Не буду говорить, что не ревновала. Это тоже неправда. С самой собой стоит быть честной.

Мне ее убить хотелось!