Вера в верования и наоборот

…Они выпивали втроем. Он никогда не кололся при ней, поэтому и в этот раз ушел на кухню. Вместе с другом. У Саши «екнуло» сразу. Она вышла за ними почти следом. Друг был в «приходе», а Сергей в пене. Саша знала все тонкости наркоманской жизни, и история с передозом была налицо. Номер скорой, короткая паника, понимание, что это, скорее всего, конец. Третий передоз – от двух спасли. Может… Белые халаты появились очень быстро. Сергей еще дышал, стараниями Саши, пока они ехали. Шеф врачей глянул на обоих наркоманов, показал на друга и сказал: «Этого мы забираем, а с этим даже возиться не будем. Достали, козлы». Саша предложила денег, они не взяли и, вызвав полицию, забрали друга, и уехали. Как только дверь за врачами закрылась, Сергей ушел. У Саши сильно защемило сердце. У нее и так были сложности с ним, а теперь она не могла дышать. Позвонила подруга. Саша сказала, что все. Все закончилось. А подруга в ответ: «Тебе хоть кол на голове теши – все без толку». У Саши так болело в груди, что она просто сбросила звонок. И в этот момент Сергея тряхнула неведомая сила, он затрясся и затих уже навсегда. От неожиданности сердце Саши прошло, и она заметила, что Сергей чуть сдвинулся в момент агонии. А под его телом была коротенькая записка на салфетке: «Забирай все деньги и уходи до ментов». Он хотел умереть. Он знал, что сделает это сейчас, не дожив до своего 29-тилетия несколько дней… В квартире оказалось, 37 тысяч долларов…

…Она очень устала. И легла спать. Она спала ровно 11 дней, 5 раз сходив в туалет, 5 раз попив воды и 5 раз спросив у меня, который час. Возможно, она вставала еще, но я работал, уезжал и приезжал. Все ее и мои вещи в моей квартире оставались на своих местах. Очевидно, все-таки, она вставала только пять раз… Когда она проснулась, она, конечно, не поверила, что прошло 11 дней. Я очень смешно доказывал ей это в компьютере, на числе в собственных наручных часах, она несколько раз смотрела новости по разным каналам, пока не поверила. И сказала только: «Я отдохнула. Спасибо»… Душа ушедшего на Переход все 40 дней с нами рядом. Я знаю это, как таблицу умножения, как вкус хлеба, как запах моего отца, который тоже уходил сознательно, но через алкоголь. Это так. И еще я знаю на 101%, что, если все эти сорок дней молиться, даже своими словами за ушедшего, он точно перейдет за ЗАВЕСУ легче и проще. Я видел это. Вживую. Я Знаю это. Это именно так…

24

…Воины недоумевали. На рисунках были именно они. Конечно, они знали про остальные 12 отрядов, подобных им. Некоторых их тех рыцарей они видели, знали в лицо. Но сейчас перед ними были определенно они сами. Все трое.

– Определяем возраст манускрипта.

– Минимум тысяча лет.

– Тысяча двести.

– Я думаю, около 1100 лет. Заключил Дилон. И продолжил:

– И как это может быть?

Воины смотрели то на рисунок, то друг на друга. За последние 20 лет Дилон сталкивался с настолько необычными вещами в их находках, что его уже мало что могло удивить. Но это… конечно, оно поддавалось примитивному логичному раскладу. Было два варианта. Первый: составитель манускрипта предугадал, в силу Дара, таланта, предвидения, что документ, через тысячу лет найдет именно отряд Дилона. Второй: составитель точно знал, что это будет Дилон и его воины. И здесь рождался естественный вопрос: что хотел передать автор документа отряду Дилона?

– Круг из камней, огонь. Они Друиды.

– А то мы не поняли.

– Но мы же не Друиды?

Дилон задумчиво посмотрел на потолок и глубоко вздохнул. Прикрыл глаза…

…Старый кельтский лес поражал размерами. Шириной, расстояниями, высотой деревьев, красотой. Для пятилетнего мальчика это все было огромным, безграничным. И краски всего вместе взятого в этом лесу были настолько яркими, что напоминали сказку, слышанную им в колыбели. Сказку, которую напевала ему мама. Он не помнил ее лица. Но он помнил ее запах, глубокие глаза непонятного цвета и помнил мелодию сказки. Это было… Так давно… Совсем в другой жизни. Там была другая любовь и другая радость, там были другие слова и другой ветер. Там был другой огонь. Он был теплее? Дилон снова глубоко вздохнул и запел. Слезы полились из его глаз, но голос был ровным и чистым. Товарищи смотрели на Дилона, и что-то давно забытое зашевелило их души. Мелодию подхватил сначала один воин, не зная слов. Потом второй стал вторить обоим, подхватывая ноты песни на лету. В комнату снова заглянули воины. А трое продолжали петь. Остальные рыцари вошли в комнату и присели рядом с товарищами. Песня набирала силу и лилась из всех тринадцати сердец и душ воинов.