Верблюжий клуб

– Увидев домик, мы прогнали его имя через базу данных о сделках с недвижимостью и получили данные о покупке дома. Джонсон приобрел его в прошлом году за один миллион четыреста тысяч долларов. Пятьсот тысяч он выложил наличными, источник получения которых нам установить не удалось. Поразмыслив, я пришел к выводу, что это могло быть: а) наследство, б) торговля секретами и в) наркотики. Наиболее вероятной версией казались наркотики. Контора по контролю за оборотом наркотиков одолжила нам собачку. Войдя в стенной шкаф, песик едва не захлебнулся от лая. Вначале мы ничего не нашли, но потом заметили лаз на чердак. Мы подняли собаку наверх, и – бинго! Парень хранил героин между стропилами, прикрыв изоляцией.

– При прочих равных условиях я считаю, что торговать наркотиками все же лучше, нежели сплавлять государственные тайны своей страны, – сухо заметила Симпсон.

– Я не уверен, что он имел доступ к секретам, которые можно было бы продать, – сказал Ллойд. – Хорошо, что нам теперь нет нужды раскручивать эту версию. Но и без того заварушка получилась что надо. Я уже сегодня вижу статью в «Вашингтон пост» – «Картер Грей! Кто он – Король разведки или наркотиков?».

Алексу показалось, что его коллега из ФБР только и ждет, чтобы НРЦ – единственный среди всех правоохранительных органов соперник Бюро по части бюджета и влияния – вляпался в дерьмо.

– Возникает вопрос, – сказал Алекс, – убил ли Джонсон себя сам, не выдержав мук совести, осознав, что он, наркоторговец, сочетается браком с добропорядочной женщиной, или его прикончили коллеги по бизнесу, подав это как самоубийство.

– Я бы проголосовал за первый вариант, – ответил Ллойд. – Он умер на месте первого свидания со своей будущей невестой. Наркоторговцы предпочли бы просверлить ему дырку в башке в тот момент, когда он сидел бы в собственной машине. Или лежал бы в постели. Для подобных типов все эти тонкости с самоубийством – слишком сложная игра.

Алекс помолчал, обдумывая слова Ллойда, а затем спросил:

– Вы наши что-то еще, что могло иметь отношение к торговле наркотиками? Я имею в виду журнал учета поставок, перечень тайников, компьютерные файлы и так далее.

– Ищем. Но не думаю, что парень был настолько глуп, чтобы хранить подобные улики дома. Обо всех своих находках мы обязательно сообщим вам, чтобы вы смогли закрыть дело.

Когда они шли к машине, Симпсон взглянула на партнера:

– Поздравляю. Наркотики – еще одна, совершенно лишняя, заноза в вашей заднице.

– Спасибо, – бросил Алекс.

– Но наркоторговец служил в НРЦ, и отдуваться придется им.

– Это зависит от того, как лягут карты.

– Итак, обратно на службу?

– Да. Я просмотрю почту, добавлю подробности в досье, а когда друг Ллойд закончит раскопки, мы вернемся к ловле фальшивомонетчиков и дежурству в дверях, чтобы вовремя поймать зубами пулю.

– Звучит захватывающе.

– Надеюсь, у вас нет в этом сомнений – ведь вы знали, на что шли.

– Я не жалуюсь. Я добровольно поступила в секретную службу. Никто меня туда не толкал. – Слова Симпсон прозвучали как-то не слишком убедительно, хотя говорила она бодрым голосом.

– Послушайте, Джеки, я, как правило, стараюсь не совать нос в чужие дела, но позвольте мне дать вам совет, как добиться успехов по службе. Учтите, совет дает человек, который видел все.

– Слушаю.

– Тяните лямку и не отказывайтесь от самых вшивых заданий вне зависимости от того, какая лапа у вас там, наверху… Во-первых, это поможет вам стать хорошим агентом. И во-вторых, у вас в нашей конторе появится хотя бы один друг.

– Ах вот даже как? – напружинилась Симпсон. – И кто же это?

– Я.

Глава двадцать вторая

Грей вышел на вертолетную площадку НРЦ и поднялся на борт «Сикорского VH-60N». Точно такой же моделью пользовался президент, и его вертушка именовалась «Морская пехота-один». Впрочем, в ближайшее время ее собирались заменить машиной фирмы «Локхид-Мартин». На встречу с Бреннаном в Белом доме Грей часто летал на геликоптере, в результате чего с легкой руки какого-то анонимного остряка его вертолет стали именовать «Морская пехота-полтора». Но между воздушными путешествиями Бреннана и Грея имелись существенные различия. Когда президент летел с военно-воздушной базы Эндрюс, возвращался из Кэмп-Дэвида или еще откуда-то, в воздухе одновременно находились три таких же «VH-60N». Две машины служили ложными целями, и шансы террористов поразить переносной ракетой нужную цель составляли всего тридцать процентов. Картер Грей в этом отношении оставался один на один с потенциальным террористом. Но он не жаловался. Членов кабинета много, президент – один, и согласно традиции лишь его вертолет имел право совершать посадку на лужайке у Белого дома.