Вербовщик

*прим.Е.Сангадиева: История с Камиллой случилась в самом конце моей практики в "Эпохе времени". Об этом чуть позже в деле седьмом "Внутреннее".

По времени та самая война случилась, когда на Земле шел третий век до нашей эры. Я переместился во времени и сделал то, что категорически было запрещено всеми догмами - я переместился в другой мир (благо и колечко от Клеопатры Игоревны для таких экстренных случаев сохранил).

Я знал, что здесь еще чуть-чуть и ничего не останется, даже этого мира не останется. Надо было торопиться. До озера Мантхитхай я добрался за пару часов. Красота вокруг была раненная, вроде, и предпосылок не было, а ощущение безвозвратно уходящего было. В озере нашлись три водяных, но не только три. Их там было сотен пять. Но со мной взялись говорить трое "Последних", то есть старших. Я изложил, что хотел бы выкупить у них последнее желание.

Желание они продали, но цена...Впрочем, учитель мне помог. Хотя мне еще только предстоит расплатиться. Смирило меня только обещание "не халтурить", да и тот подслушанный рассказ про вэнов. Может это и вправду мое предназначение?

Потом на Лирейде выяснилось, что Андрей теперь спит спокойно. А я так и не нашел связи между последним желанием водных и Андрем Разубаевым, но, как сказал учитель, это не значит, что этой связи нет. Наверное, я просто ее не вижу. Родители Андрея согласились подписать любые бумаги и разрешения, чтобы сын учился в "иностранной" академии. Его мать уверилась, что их сын "избранный", а мне она рассказала странную историю, которая произошла лет десять назад.

- К Леониду (так зовут отца Андрея) тогда должна была приехать троюродная сестра. Мы ее никогда не видели, а у Леонида были большие неприятности. Он какие-то документы сделал, да как-то не так сделал (воистину жена юриста, настолько обтекаемо говорит), и у нас появились большие долги. Леонид встретил ту женщину, но мы ее так и не увидели, а потом как-то прошли проблемы с деньгами. Я вот тогда много думала... думаю... Потому, что к нам приходили ее сыновья. Они прокляли мужа. Тогда я не слышала, что они говорили, но Леонид был бледный, у него даже сердце прихватило. Те парни уехали, я больше ничего не знаю.

История обычная и повседневная, но страшная в своей обыденности.

Меня ждал конверт с цифрой "Семь".

Дело седьмое "27"

"Нужен друг для "дверного бизнеса".

Обращаться к автору"

Конверт с цифрой семь преподнес сюрприз. Он открылся вместе с конвертом с цифрой "Восемь". Получилось, что надо действовать в отношении двух персон одновременно.

В седьмом конверте был лист со следующей записью:

"Вербовщику надо найти среди членов клуба "Чайная ветвь" того, кто умеет видеть доброе".

В восьмом конверте было написано: "Вербовщик должен найти среди членов клуба "Чайная ветвь" того, что умеет видеть злое".

Клуб "Чайная ветвь" я как-то выпустил из вида. Знаю, что там лидером Мансур Веригин, а вот чем занимается этот клуб даже не берусь предположить.

На следующий день я стал искать место, где проходят собрания этого клуба по интересам. Не нашел. Пришлось искать Мансура.

- Манс, ты скажи, а что у вас за клуб?

По опыту общения могу отнести Мансура к людям загадочным и восточным. На вопросы отвечает, но так уклончиво и медленно, что вопросов становится еще больше.

- А ты же занят?

- Манс, мне хотелось бы посмотреть, что и как, - я чувствовал, Манс меня не хочет видеть на очередном собрании членов клуба.

Появилась Мила - моя верная спутница и помощница, за ней подошел и Андрей. Они пока еще ходили на общие занятия, но вторую половину дня пропадали у Алекса.

- Да, и я бы сходила, - Мила доверчиво прижалась к Мансуру. Я был уверен, что Манс от нее без ума. Но этот восточный тип прекрасно понимал, что Мила старается для меня.

- Если вы все хотите?

Мы все истово закивали.

- То можете подойти на Светлозерскую, 5 к девяти. Будет очередное заседание клуба.

Манс ушел, а я посмотрел на Милу и Андрея. Эта парочка похоже нашла друг друга. Странно, учились три года вместе, ноль эмоций, а теперь... До девяти было еще далеко, на парах сидеть не хотелось, я решил, что самое время прогуляться к госпоже ректорше.

Секретарша похоже решила, что я внебрачный сын ректора, и пропустила меня без вопросов и особого недовольства.

Клеопатра Игоревна задумчиво смотрела в окно. На мой приход она не обратила внимания.

- Можно? - я все еще топтался на пороге.

- Заходи, - разрешила она. - Зачем пожаловал?

- Да, вот спросить хотел про вэнов, - последнее время эта тема занимала мои думы.

- Спросить можешь, но про вэнов достоверно известно довольно мало, - Клёпа все еще думала о чем-то другом.

- А что вообще про них известно, пусть и недостоверно? - я уселся и уставился на нее преданным взглядом.

Клёпа оторвалась от созерцания солнечного городского пейзажа и посмотрела на меня:

- Во-первых, их самоназвание не вэны, а виэны, но это тоже только предположение. Во-вторых, вэнов нет, вымерли.

- Сами? - я понял, что Клёпа очень много знает об этих самых вэнах.