Вердикт: невиновен!

–По делу, Кирочка, исключительно по делу, – миролюбиво пробасил Грачёв. – Жила Нина в прелестном флигельке прямо за театром. Приметный такой домик из красного кирпича. И подруга у неё, помню, была выдающаяся, красавица актриса. Я подписал договор на оказание адвокатских услуг и взялся защищать Эмму. Бедняжка! Аспирант, это животное, изнасиловал её, девочка была в состоянии аффекта, не понимала, что делает, пырнула насильника ножом и попала в селезёнку. Ранение оказалось серьёзное, селезёнку пришлось удалить – вот вам и тяжкий вред здоровью.

–А почему провалился встречный иск? – уточнила я.

–Конечно, он провалился, – сварливо пробормотал Павел Арсеньевич, налегая на бутерброды. – Он и не мог не провалиться. Меня подвёл главный свидетель защиты. Можете себе представить: этот сукин кот не явился на слушание дела. Он должен был рассказать, что Эмма сразу же после изнасилования и расправы над обидчиком была невменяема и собиралась утопиться. А свидетель заболел, понимаете ли. Наш встречный иск и развалился как карточный домик. Дали Эмме три года колонии, и я, как опытный юрист, посоветовал ей рожать.

–В каком смысле – рожать? – не понял Борис.

–В самом что ни на есть прямом, – с досадой дёрнул плечом гость. – Девочка была беременна от этого, как бишь его? – Павел Арсеньевич вопросительно посмотрел на секретаршу.

–Черненко, – услужливо подсказала Кира Ивановна.

–Ну да, от Черненко. Интересная штука – память. Совершенно не запоминаю мужчин, в голове остаются только дамы.

Адвокат Грачёв протянул опустевшую чашку старой приятельнице, и дама снова наполнила её чаем, не забыв кинуть три куска сахара.

–Так вот, – помешивая ложечкой содержимое чашки, проговорил Павел Арсентьевич. – Эмма была беременна от Черненко. Сначала, конечно, девочка мечтала избавиться от этого ребёнка. Но я отговорил её делать глупость. Женщинам с детьми на зоне жить значительно легче, чем без детей.

–Вы случайно не помните, в какой зоне отбывала наказание Глаголева? – надеясь на чудо, спросила я. Но чуда не произошло.

–Ну что ты, дитя моё, больше двадцати лет минуло, – покачал головой гость. – Если тебя это интересует, обратись в архив Басманного суда. Там имеется приговор, а в нём – все подробности.

Кира Ивановна не сводила обожающего взгляда с гостя, и это был верный сигнал к тому, что нам пора и честь знать. В принципе я выяснила всё, что хотела, и теперь могла смело откланяться. Кинув многозначительный взгляд на Бориса, я засобиралась домой.

–Тебя проводить? – на улице спросил Устинович-младший. – Или, может, куда-нибудь сходим?

–Не хочу я никуда, – угрюмо ответила я, вспомнив про годовщину знакомства, которую в этот самый момент праздновали Леонид и Ветрова.

–Не хочешь – как хочешь, – насупился Джуниор, рассчитывавший на более тёплое прощание в свете организованной встречи с Грачёвым.

Он повернулся и, ссутулив плечи, пошёл к своей машине.

–Ну и пожалуйста, ну и иди, – окончательно расстроилась я, усаживаясь за руль.

–А как же обсудить полученную информацию? – останавливаясь у своего «Форда», вкрадчиво спросил Боря.

Я знаю Устиновича-младшего с первого курса института. Вместе с Борей мы проходили практику в конторе его отца, и кому, как не мне, знать, что подобным тоном Джуниор говорит тогда, когда собирается обидеться всерьёз и надолго? Один раз приятель разобиделся так, что не разговаривал со мной полгода, и после этого я больше не искушаю судьбу. Стоит мне только заслышать нехорошие нотки в голосе приятеля, я сразу же даю задний ход.

–Ладно, залезай ко мне, поехали на каток. Там и поговорим.

Заперев машину на замок, Борис победоносно глянул на меня и полез в «Мини-Купер».

Вечер опустился на Москву. Низкие звёзды мерцали над спорткомплексом «Олимпийский», к которому мы подъехали. Борис выбрался из салона авто и пошёл брать в аренду спортивный инвентарь. Кудрявый друг лучше меня разбирается в коньках, и я целиком и полностью доверяю ему эту сложную задачу. Переобувшись на специально оборудованной для этого скамье, мы вышли на лёд. Играла негромкая музыка, мимо проносились катающиеся пары и скользили одинокие любители ледовых развлечений.

–Давай озвучим, что мы имеем в активе? – деловито осведомился Борис, беря меня под локоток и устремляясь к центру ледовой площадки.

–Только, чур, говорить мы будем на нормальном русском языке, безо всяких там «былинных лаж» и «аццких холиваров».

–Ну ладно, уговорила, чертовка речистая, – усмехнулся Джуниор. – На сегодняшний момент мы имеем убийство декана Черненко, который двадцать лет назад изнасиловал Эмму Глаголеву. Лаборантку осудили на три года, и в колонии девушка родила ребёнка от насильника. Это факты старого дела, которое вёл адвокат Грачёв.