Вереск на камнях (СИ)

— Спасибочки, спасибочки, — с улыбкой ответил Петрович и обернулся ко мне: — Слушай меня, девонька. С Лагутиным держись скромно, но твёрдо. Он любит работящих людей, непьющих. Кого терпеть не может — так это пьяниц!

— Я не пью, — решительно отказалась.

— Вот и хорошо, и хорошо.

Мы прошли в гостиную, которая была больше всей нашей московской квартиры. Люстра, свисавшая с потолка, была больше нашего дивана. Ещё я отметила шикарную мебель с гнутыми ножками и столик с лакированной поверхностью в красивый рисунок. Стены были окрашены в светло-бежевый цвет, и я подумала, что в этой гостиной хорошо принимать гостей. В ней уютно и чувствуешь себя защищённой.

— Добрый день, чем могу помочь?

Вошедший мужчина выглядел обычным бизнесменом. Костюм, галстук, зачёсанные назад длинные волосы. Очень респектабельный, очень серьёзный на вид. И улыбка у него была доброжелательная, располагающая к доверию. Он подал руку Петровичу, кивнул мне:

— Я вас раньше не видел в городе.

Город? Как мило он называет деревню! Петрович ответил:

— Так вот, Илья Андреич, привёл вам пришлых. Работу ищут.

Лагутин осмотрел меня с ног до головы. Не раздел взглядом — и то хорошо. Просто удивился. Платье моё ему не очень понравилось. Простите, сэр, джинсов нет.

— Спасибо, Николай Петрович. У вас есть ещё какое-нибудь дело?

— Нет, — ответил дед, поправив берданку.

— Не задерживаю.

Петрович кивнул и попятился, ещё немного — и кланялся бы, но гостиная закончилась. Дед испарился. Я осталась наедине с царём местных земель.

Глава 11. Траблы нашего времени

Май 31 число

Илья Андреевич Лагутин снова посмотрел на меня. На этот раз — в глаза. А я смотрела на него и думала, с чего начать разговор. Но мне не позволили вести партию. Лагутин велел:

— Рассказывайте, кто вы, откуда и почему ищете работу у нас?

Ну правильно. Давайте начинать сразу со сложных вопросов. Я вздохнула и сказала прямо:

— Мы просто люди, которым больше некуда идти, а у вас есть работа.

— Откуда мне знать, что вы не воры и не сектанты?

— А для вас страшнее воры или сектанты? — не удержалась я от сарказма. — Нет, мы не те и не другие. У нас есть руки, ноги, голова. Работы не боимся.

— Мне в моём городе не нужны неприятности.

— Пока что неприятности только у нас.

— Интересно, развейте эту мысль, — он глянул с любопытным прищуром.

Ну щас, вот начну тебе, дядя рассказывать о Златограде, о потопе, о змее-людях и драконах… Обрассказывалась уже прямо!

— Понимаете, мы всё потеряли, — сказала я осторожно. Вспомнила об обозе, который тянулся на несколько километров, о кухонной утвари Голубы, о скарбе, который так берегла Забава… И прямо до слёз пробило. Я-то ладно, а вот как они должны себя чувствовать сейчас! — Сначала вода, потом огонь… А теперь, видимо, медные трубы в вашем лице.

И вытерла глаза ладонью. Живы и хорошо. Наживём. Другое место найдём.

— Специалисты есть? — резко спросил Илья Андреевич.

— В смысле?

— Ну, агроном, ветврач…

Я усмехнулась:

— Таких нет. Но за скотиной ходить умеем. И погоду смотрим, когда сеем. Кузнец есть — он такие вещи куёт, что любо-дорого смотреть!

Эх, показать бы, а нечего… Я спохватилась. Вытащила из платья оберег-булавку. Её мне Ратмир подарил, когда узнал, что жду маленького. Такая вышла старинная приколка: круг с завитушками и знаком Мокоши, её прикладывают к одежде, а внутрь круга булавку закрепляют. Протянув булавку Лагутину, сказала:

— Это его работа.

— Простенько, но со вкусом, — пробормотал царь земель, проведя пальцем по металлу. — Допустим, для кузнеца у меня будет работа. А ещё?

— Ещё есть плотник и печник.

— Печник? А в бане печь может починить? — вдруг заинтересовался Лагутин. — У меня печь поддымливает.

— Может, — уверенно заявила я.

— Хорошо. А вы сама, девушка, вы что умеете делать?

Вот тут я споткнулась в своих мыслях. Что ему сказать? Травница я. Травками лечу. Руками. Рентген у меня зелёненький в глазах. Эх…

— Я окончила второй курс меда, — сказала я с грустью. — Сейчас в академическом отпуске. Почти.

— Медицинский? Есть доказательства? — прищурился Лагутин.

— Какие вы хотите доказательства? Теоретически можно позвонить в первый мед и узнать о студентке Завьяловой.

— Хорошо, я это сделаю, — он достал телефон и записал что-то быстро. — Мне нужна сиделка ровно на два дня. Готовы? Сможете?

— Сиделка — вам? — удивилась я, оглядывая мужчину с ног до головы. Он поморщился:

— Да не мне конкретно. Ладно, пошли.

Он развернулся и зашагал вглубь дома, даже не заботясь о том, пойду я за ним или нет. Да, такие люди не сомневаются, что их послушают.

Пожав плечами, я двинулась за ним. За гостиной была столовая, за столовой коридор, а потом Лагутин вошёл в большую светлую комнату. Я выглянула из-за его спины и подняла брови.

В кровати — сложной медицинской конструкции с приподнятой спинкой и экранами подключённых приборов — лежала девочка лет пятнадцати. Её тёмные волосы были заплетены в две нетугие косички по бокам головы, а глаза были закрыты. Ух ты! Интересно услышать диагноз…