Веревка вокруг Земли и другие сюрпризы науки

Пережитые на собственном опыте совпадения могут оказать на человека очень мощное влияние, особенно если он не знаком с данными статистики. Мартин Гарднер, американский математик и автор целого ряда научно-популярных книг, приводит яркий пример того, как возникают байки о вещих снах: «Предположим, некой даме снится, что ее тетушка Мэри погибает при пожаре. При этом мужу тетушки Мэри во сне удается спастись: он прыгает из окна и ломает ногу. Через несколько дней происходит одно из этих событий: тетушка Мэри умирает от болезни, ее муж, попав в аварию, ломает руку или в доме по соседству вспыхивает пожар. В случае смерти тетушки Мэри племянница сможет поведать подружками, что всего несколько дней назад видела во сне, что тетя умрет. Если дядя сломает руку, племянница, скорее всего, припомнит, что в ее сне он сломал какую-то кость, она не знает наверняка, какую именно, но думает, что это была рука. И само собой, если в соседнем доме случится пожар, она вспомнит именно этот аспект сна. Об остальных событиях того же сна, которых может оказаться великое множество, она так и не вспомнит».

Однажды в Кембридже, в библиотеке Тринити-Колледжа, я наугад взял с полки книгу, где была фотография актрисы, игравшей в водевилях, — некой госпожи Сенраб. Я показал снимок сопровождавшему меня коллеге и спросил, не замечает ли он в ее фамилии чего-нибудь странного. Он ответил «нет», и я указал ему, что если прочитать задом наперед, то получится «Барн(е)с» [31]. Может быть, она перевернула свою фамилию, чтобы получился эффектный сценический псевдоним, — трудно сказать наверняка. А потом я добавил:

— Это как с одной улицей в Вашингтоне. Она называется Танлоу, то есть Уолнат [32]наоборот.

Тут со стороны соседнего столика, за которым сидела, изучая что-то, молодая американка, раздалось изумленное «ах».

— Я живу как раз на Танлоу! — еле пискнула она.

А в довершение этой истории я, пожалуй, упомяну, что мой коллега жил в лондонском районе Барнс.

После подобных совпадений обычно возникают два вопроса. Во-первых, если совпадение — не просто итог целой вереницы случайных событий, то какой цели оно служит? Если бы сны о предстоящих несчастьях были вещими, они, по идее, должны были бы помогать предотвратить беду, но что-то я ни разу не встречал достоверной информации, чтобы из-за приснившейся кому-то авиакатастрофы самолет тщательно проверили бы и нашли бы неполадку в двигателе. В других, менее впечатляющих случаях, как тот, что произошел со мной в библиотеке, странное стечение обстоятельств не несет в себе никакой потенциальной пользы. К примеру, девушка с улицы Танлоу вовсе не оказалась моей давно потерянной родственницей (хотя, как потом выяснилось, мой дед по материнской линии одно время жил на улице Честнат [33]в городе Гаррисберге, штат Пенсильвания).

И второй вопрос: если бы мы жили в мире, где совпадений не бывает, заметили бы мы их отсутствие? Что ж, ответ будет: «Да». Ученые и математики [34]наверняка были бы крайне озадачены тем фактом, что, несмотря на расчеты вероятностей (исходя из которых можно предположить, что такое должно случаться сплошь и рядом), в мире, как ни странно, нет ни вещих снов, ни романов, обладающих смутным сходством с последующими событиями. И это отсутствиенуждалось бы в куда более серьезных объяснениях, чем нынешнее наличиеподобных явлений.

Слова для счета, счет за слова

Мы настолько привыкли к словам, обозначающим те или иные числа, что даже трудно вообразить, каково это было, когда человечество только-только приблизилось к идее счета. Британский социальный антрополог Альфред Гелл (1945–1997) описал реакцию детей из клана умеда, обитающего на Новой Гвинее, когда их начали обучать счету:

«Я присутствовал там в тот безумный день, когда дети наконец усвоили простейшие принципы счета и в особенности тот факт, что при помощи чисел можно считать что угодно.Вырвавшись из здания школы, взволнованные дети маленькими стайками бегали туда-сюда и применяли на практике свое только что обретенное умение: они пересчитывали сваи домов, собак, деревья, пальцы на ногах и руках, друг друга — и всякий раз у них… получалось!»