Веридикт

Левый краешек губ снова на секунду отъехал в сторону, скривившись в непрошеной полуухмылке. А вернув его на место, комиссар чванливо провозгласил:

— Ваше право, — демонстративно провернул кисть и сымитировал бросок невидимого мяча, вероятно, обнуляя запись.

— И спасибо за платок, — Меральда встала и смущённо протянула скомканный кусочек ткани с золотой вышивкой по краям.

— Оставьте себе, — равнодушно бросил Хари, застёгивая камзол. Трижды постучал в дверь, а когда та открылась, не меняя тона, произнёс куда-то вбок: — На чтение.

Архангелы, точно королевская свита, пристроились на почтительном расстоянии позади девушки, а сам комиссар возглавил шествие. В коридорах крепости не было ни позолоты, ни драгоценных камней, ни даже открытых трансляций, имитировавших роскошь и достаток. Только голые стены и каменный пол, от которых гулко отдавался слаженный перестук мужских сапог. Кроме того, не было видно и лакеев, лишь иногда навстречу попадались пары в белых мундирах с крыльями-эполетами, шагавшие мимо, как привидения, не поворачивая головы. Поэтому, когда из-за угла вывернул человек в чёрном, Меральда едва не обогнала идущего впереди герцога, в попытках разглядеть знакомую фигуру. Однако Хари открыл перед ней дверь раньше, чем незнакомец приблизился. К счастью, он стянул капюшон прежде, чем девушка скрылась в допросной, а ещё она успела услышать ехидное «Опять развлекаешься, братец?». Дверь с треском захлопнулась и Меральда осталась одна. В комнате было несколько стульев, обычных, примитивно сколоченных, вдоль стен до самого потолка тянулась внушительная картотека, которую всё равно никак не просмотреть без синка, а сбоку, за рядом решёток в глубокой нише, возвышалось металлическое кресло с поднятым сверху ободком. На нём мягко светились бледно-голубым инкрустированные один к одному кристаллы, и в полумраке казалось, что кольцо просто висит в воздухе. Девушка слышала голоса в коридоре, но не могла разобрать ни слова. Впрочем, ей и без того стало ясно, что у Хари нет никакого раздвоения личности — тогда, на балконе, улыбался и приветливо махал ей рукой брат герцога. И ничего удивительного в том, что Меральда их перепутала — братья были очень похожи, заметить разницу ей удалось только вблизи. Лицо шире, скулы острее, кончик носа приподнят, а причёска не такая аккуратная, выбившиеся пряди небрежно заправлены за ухо. И глаза насмешливые, самоуверенные, а главное — живые. Она никогда не слышала о других родственниках главного комиссара, кроме самого Галиарда Первого, потому заподозрить нездоровую двуличность оказалось проще.

Когда дверь распахнулась, сначала вошёл безучастный ко всему Тобиэл Хари, весь в белом, чеканно проследовал до ближайшего сиденья и сложился. Вторым в проём почти вбежал Азесин Бравиати. Лекарь носил красное, потому как на нём не так хорошо видна кровь. Он опустился рядом с Меральдой, непрерывно оглядывая её с ног до головы и обратно. Наконец, появился и брат Хари. Чёрный кожаный плащ с капюшоном, весьма практичный для жителей города, в котором часто идёт дождь, облегал широкие плечи, а снизу виднелась чёрная же рубашка с золотым тиснением.

— Áлес Роз. Рад знакомству. Жаль, такому непродолжительному, — ухмыльнулся он, медленно поднося захваченную руку девушки к губам.

— Из? — вопросительно протянула она, подталкивая того представиться как положено. Род деятельности был не так важен, а вот место рождения могло пролить свет на подозрительное родство с герцогом.

— А что, уже заинтересовал? — завершив поцелуй, нагло спросил он. — Кстати, милое платьице.

Меральда залилась краской, натягивая оборванные края ткани на плечи. Ей нестерпимо захотелось провалиться сквозь землю. То, как он намекнул на её «заинтересованность», брало свои корни из королевского указа о кровосмешении. Жители одного поселения, будь то деревня или крупный город, не имели права заключать браки между собой. Несмотря на то, что Мистолия была большим королевством, память о других державах, существовавших когда-то на месте непроглядного тумана, помогала понять истинные масштабы потерянного мира. К тому же, отдалённые селения зачастую находились на самообеспечении и объективно не нуждались в торговых и иных связях с остальными городами, что совсем не устраивало генетиков из фармации. Именно благодаря им вырождение крови мистолийцам больше не грозило. По этой же причине Меральда уехала из родного Хаза так рано, слишком боялась влюбиться и разбить себе сердце. Подобных историй с печальной концовкой хватало в любом, даже самом захудалом городишке.

— Ты закончил? — не слишком вежливо спросил глава гарнизона. Голову повернул, но глаза по-прежнему принадлежали слепцу. — Лекарь Бравиати, прошу вас.

— Я только начал, — Алес ослепительно улыбнулся смущённой девушке и отошёл. Недалеко. Привалился к стене, сложил руки на груди и теперь взирал на сидящих, высокомерно скривив рот. Азесин сдержанно проводил его взглядом, а затем вернул внимание к Меральде. Склонился и доверительно зашептал: