Верино счастье

А потом все побежали готовить и накрывать на стол. Через полчаса в дверь опять позвонили. Вера, как хозяйка этого праздника, должна была стоять на посту и открывать двери, принимая подарки и раздавая тапочки, которых в доме было множество.

Уже с порога слышался недовольный голос бабушки Натальи: пыхтя, она жаловалась, что ее ни в грош не ставят в этом доме, всегда приглашают в последний момент, и поэтому она не успевает как следует подготовиться к празднику.

Вера с сестрами захихикали, прикрывая рты ладошками, а Николь вдруг почувствовала радостное удовольствие, щекотавшее ее изнутри, будто с ней уже это все происходило однажды. Ей так понравилось сочинение Веры, настолько позабавило и развеселило описание семейной обстановки, именно так она и представляла всех этих людей, которые смеясь и шутя вваливались в дом, держа в руках цветы и коробки, посуду и торты, целовались и обнимали друг друга, кидали шубы и шапки в чулан, обували предложенные тапочки и дружно шли в зал, где горел камин и ярко светила люстра. За окном было пасмурно и тоскливо, мартовская слякоть серыми кляксами, казалось, взяла в плен российский дворик. Наверное, именно поэтому становилось в миллион раз приятнее находиться в этом теплом доме с кучей веселых друзей и родственников в бушующем праздничном настроении.

Николь стояла в сторонке и улыбалась тихо, но от всей души. Пока другие дети играли в прятки, катались на новомодных самокатах и рассматривали новые гаджеты на планшетах, она помогала Вере открывать двери, перекладывать пальто, переносить подарки и передавать гостям тапочки. Ближе к обеду пожаловали тети и дяди, сестры и братья, друзья и одноклассники.

Дом стал похож на большой улей, где все двигалось и перемещалось, сопровождаясь тихими и громкими разговорами и смехом, словно пчелиным жужжаньем.

В коридоре бабушка Наталья поймала Николь, Еву и Аманду и попросила представиться. Когда девочки назвали свои имена и объяснили, кто они, бабушка вдруг всплеснула руками:

– Господи Боже мой, бедные детки! – и погладила каждую по симпатичной головке, скорбно качая головой. – Я все равно никогда не запомню этих ваших глупых имен, что дали вам бестолковые родители, поэтому буду звать тебя Никой, – и строго указала красивым морщинистым пальцем с перстнем на Николь, нежно ткнув в носик, – тебя – Леной, а тебя – Аней. Уж не обижайтесь, дорогие, на старушку. Приходите лучше, девочки, к нам в гости почаще. А когда вырастете, приезжайте с Верой ко мне на дачу. Я вас буду кормить настоящей едой, вы-то небось всякой картошкой химической питаетесь с этих забегаловок немытых? – и опять сокрушенно закачала головой. – Бедные, бедные дети…

Девочки, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос и не обидеть старушку, дружно закивали головками и пообещали обязательно приехать.

Николь побежала к двери, в которую опять звонили: приехали новые гости. В дом, дышащие морозным паром и покрытые снежинками, вошли долгожданные близняшки и то ли от тепла, то ли от запахов, которые потянулись с кухни, вдруг одновременно чихнули.

– Валя и Даша, – тихо проговорила Николь, открывая рот от восторга и удивления при появлении одинаковых сестер.

Вся малышня, визжа, бросилась к ним на шею здороваться и целоваться, а Николь поймала себя на мысли, что тоже потянулась за поцелуями.

Вдруг сзади ее кто-то потянул за рукав, разворачивая к себе.

– Ты видишь, что творится, Вера Александровна, – бедные дети кушают гнилую картошку. Куда смотрят родители?! – траурно разглядывала бабушка Наталья озадаченное лицо Николь.

Бабушка Вера с тоской в глазах откуда-то вытащила теплый пирожок с капустой и протянула девочке.

– Кушай, деточка… – сказала печально бабушка, поджав подкрашенные перламутром губы.

С другой стороны Николь уже тянули в зал, где пришедшая с мороза тетя Нина раскладывала ножницы и бумагу, чтобы научить всех этому странному невыговариваемому слову, когда можно делать красивые открытки своими руками.

С помощью Вериного папы, у которого был тоже последней версии телефон, как у Евы, ребята распечатали свои фотографии на принтере и начали увлекательную работу по причудливым открыткам. Каждый остался с именным подарком на память.

День рождения был в самом разгаре. Николь совсем и не заметила, как музыка, звучащая из музыкального центра сначала перетекла в песне-поздравления Верочки с одиннадцатью свечками на шикарном шоколадном торте «Птичье молоко», фирменном блюде бабушки Веры, а потом утекла рекой в дивные застольные женские напевы про березы и мороз. Все это было так странно и диковинно, что Николь не играла с одноклассниками, а гуляла из комнаты в комнату со своей открыткой в руках, на которой было изображено ее счастливое лицо в веселых наклейках, и не могла наслушаться и насмотреться на необычный праздник.

– Надеюсь, тебе не скучно? – спросила младшая сестра Веры Соня.

– Ой, что ты! Мне так весело…– задумчиво пробормотала Николь, слушая дедушку Леню, сердито настаивающего на чудесном советском прошлом.