Веришь? (СИ)

Перси не стала развивать тему о том, на что она способна или нет. Попыталась вернуться к тому, что её интересовало:

- Ты же понимаешь, что нельзя истощаться сейчас?

Он негромко хмыкнул:

- У меня ресурсы, будь здоров! Деметра постаралась! Хватит на всё. А ты почему ушла? Крэйг достал? Или другие?

Кора фыркнула:

- Да, все достали. Платье красивое. Вот и лезут.

- Ты всегда красивая.

Он так равнодушно констатировал факт, что сразу стало понятно: это ни разу не комплимент.

- Сегодня, да,- согласилась Кора.

- Нет. Всегда.

Девушка рассмеялась тихонько и мечтательно:

- Да, ты посмотри на это платье, Алекс! Я когда увидела его в магазине, поняла, что если и надену что-то такое, то только его!

- Видел я.

- Не видел. Посмотри! Я в детстве мечтала о чём-то таком. Воздушном и переливчатом. Как мечта, которую невозможно потрогать руками!

Только ему, своему другу детства из-за Барьера, который видел и принимал её всякой, она могла признаться в такой слабости.

Парень открыл глаза, усмехнулся:

- Я видел. Линда сбросила запись из магазина. Я потом целую ночь смотрел.

- И пил?

- И пил,- согласился он.

И тем же своим неживым голосом добавил:

- Не хочу, чтобы ты умерла.

Они всегда были предельно откровенны друг с другом. Ещё с самого детства. Когда заходил серьёзный разговор, никто не прятался. Почему? Никто из них не знал, не анализировал это. Просто шёл навстречу другому без сомнений. Точно знал, что его поймут и не предадут.

Так и Кора сейчас призналась:

- Я тоже не хочу, чтобы ты умер, Златовласый. По сути, это мой самый страшный кошмар. Ты и папа.

Он скептично задрал брови:

- Ты хорошо держишься.

Она грустно улыбнулась:

- Мне что, нужно было по парням побежать, как ты по девушкам? Для подтверждения силы страданий?

- Прости.

Он был таким убитым и потерянным, что Перси, как в детстве, потянулась и взяла его за руку, ободряя:

- Я понимаю.

- Что ты можешь понимать?!.

Это прозвучало с такой болью, что Перси вышла на новый уровень откровенности. Вслух произнесла то, что изводило Золотого вот уже пол года. Мягко, с ласковой улыбкой:

- Понимаю. Ты просчитал наши шансы выжить, чокнутый умник. Твои оказались гораздо выше моих. Это убивает тебя. Заставляет дуреть и делать глупости... Думаю, если бы мог, ты запер бы меня где-нибудь...

Она сказала это шуткой, со смешком... И была не готова к тому, что он молниеносно оказался над ней, прижал её к спинке скамейки и рыкнул прямо в лицо:

- Так и есть! Если бы была хоть одна возможность, я запер бы тебя!

Он мог бы испугать сейчас, этот сильнейший из мутантов "за Барьером" своим жёстким, сведённым судорогой лицом:

- Я держал бы тебя взаперти! Даже зная, что ты будешь ненавидеть меня! Но не дал бы погибнуть!

Перси не боялась его. Кого угодно, только не его. В кольце его рук было спокойно. И она так соскучилась с зимы. Поэтому потянулась сама и прижалась губами к уголку его неуступчивого, с горькой складкой рта. Шепнула, как в последнюю ночь, перед тем, как рухнул Барьер:

- Я буду стараться, Золотой. Обещаю. Я буду стараться изо всех сил. Верь мне. Ты тоже постарайся. Постарайся выжить.

Он навис над ней. Взведённая пружина. Громада сведённых судорогой железных мускулов. И бессильно, слабо простонал:

- Я идиот! У нас могло быть хотя бы этих пол года!

Кора нежно провела рукой по его ожесточённому лицу. Шепнула:

- Ты просто слишком сильно боялся...

***

И снова им помешали. Одна из поклонниц Золотого нашла его. Выскочила на полянку и жизнерадостно воскликнула:

- Алекс! Вот ты где!

Увидела. Стушевалась. И неловко пробормотала:

- Простите... Я пойду...

Кора спокойно ответила девушке:

- Не нужно уходить. Мы уже поговорили.

Выбралась из медвежьих объятий парня. Он, вроде бы, отпустил её... И тут же снова схватил за руку. Упрямо и мрачно "Всё равно не отпущу!" посмотрел.

"Поклонница" увидела и это. Повторила: "Извините", и испарилась. Алекс хмурился, но руку Коры не отпускал. Она мягко улыбнулась ему:

- Пошли, Златовласый, пока твои почитательницы не сбежались сюда толпой. Потанцуешь со мной.

У Алекса не получалось пока собраться. Выглядел жалко. Так, что девушке нестерпимо захотелось обнять его и утешить. Потому, наверное, Кора насмешливо поддела его:

- Идём, Золотой! Потреплешь нервы Крэйгу Ливину! Разрешаю обнять меня как-нибудь особенно неприлично. Только, чтобы папа не видел. И профессор Глан. А то выклюют потом мозг нам обоим!..

Не прижимался он неприлично. Ни тогда, когда они неспешно шли к академии, ни когда танцевали. Скорее уж обнимал свою Ра так трепетно и нежно, словно она и есть та самая мечта, которая вот-вот ускользнёт из рук. И лицо у парня было странным. Напряжённым и отчаянным, словно он мучился, а не танцевал на балу.

Кора улыбалась ему так бесконечно нежно, как он обнимал её. Сияла глазами. Вся сияла.

Они были прекрасной парой. Так сказал бы любой. Даже те, кто мучился ревностью сейчас. Танцевали, как одно целое. И дело не в тренировках, и умении чувствовать партнёра, что вбивал в них Рид. Они всегда слышали друг друга. С детства. Теперь выросли, но ничего не изменилось.

Один смертельно боялся и страдал. Другая утешала.

Глава 41.