Верю-не-верю. Я тебя люблю

Если вы думаете, что можно просто так вывести меня из себя, то сильно ошибаетесь. В любой игре есть победитель и проигравший. Сегодня я точно не буду на второй стороне.

Женщина хотела заговорить со мной дальше, но я подлетела к ней и схватила за волосы. Что было мочи крикнула:

– Да пошла ты! Как ты могла уйти? Как ты могла покинуть меня?! Я столько лет плакала и звала тебя! Отец сказал, что ты ушла от него, почему ты ушла? Почему не подумала обо мне?

Никогда у меня в доме или в спортзале не было под руками груши для битья. Все говорили, что это очень полезно. Что негативные эмоции надо сбрасывать. Что я и делала:

– Кукушка, дура! Ты каким местом думала, когда к этому уроду ехала? Неужели он казался лучше Ильяса? А каким местом ты думала, когда с отцом связывалась?

Вся боль, что была запечатана внутри, что годами скапливалась в самом сердце, прорвала плотину. Я дергала уже визжащую девушку за волосы, орала на неё, представляя на ее месте мать.

Никогда раньше я не позволяла себе подобного. Но я раньше и не была дочерью убийцы. Не была и на играх. Но, как водится, все случается в первый раз.

– Ты бросила меня, дала себя обмануть. Одним глупым поступком лишила семьи и любви! Ты вообще в курсе, как я жила? Как твой уродливый брат испоганил мою душу?

Парик слетел, и женщина вырвалась, убегая куда-то. Я рванула за ней, но уперлась в захлопнувшуюся перед носом дверь.

Глава 58. Ева

Створки замыкались ровно в том порядке, что и открывались, снова погружая меня во тьму. В порыве ярости моя импровизированная повязка с сеточкой слетела.

Несколько раз пнув дверь, я смачно ругнулась. Это тоже моя новая особенность. До этого ругаться я не умела от слова совсем. Сейчас же слова сами собой вырывались.

Вволю наоравшись, села на корточки и стала шарить руками по полу в поисках утерянной сеточки. Мало ли что ещё эти придумают. Наверняка им нужно время, чтобы перестроиться…

Верю-не-верю теперь казалась мне забавной игрой. Попади я на неё раньше, непременно бы спятила. Это как выпустить моих внутренних демонов, не предупредив о последствиях.

Хотя о чем это я. Да раньше меня и на улицу-то без сопровождения опасно было выпускать. Тепличная девочка, кажется, так меня называли и были абсолютно правы.

Злилась на себя и окружающих все больше. Медленно поднялась и попробовала осмотреться. Но тут везде были скрытые светильники, они непрестанно мигали, моргали и обманывали мое зрение.

И если нос я зажала, хоть как-то перекрывая доступ дряни, которой тут щедро сдабривали воздух, то глаза закрыть попросту не могла… Кстати, девица, что изображала мою мать, была в респираторе.

Я пошла дальше, на ощупь пытаясь определить, где здесь ещё в стенах двери. Я вроде помнила их расположение. На заднем фоне включили какую-то похоронную музыку.

Нет, она и до этого была фоном, но сейчас ее громкость значительно увеличилась. Работали все чувства. Должны были. Атака на мою психику осуществлялась со всех сторон.

Они хотели вскрыть мне голову, добраться до сердцевины. Сделать так, чтобы я в ужасе ползала по полу, умоляя о пощаде. Они хотели сломать мою психику.

Да только не учли, что нельзя сломать то, что уже сломано. А ещё надавить в том месте, которое я вырвала с корнями из своей души. Зато можно запереть.

Вот я и ходила кругами по шершавым стеночкам, изредка натыкаясь на запертые двери. Если где-то включалась подсветка, словно приглашая меня туда, отказывалась.

Разворачивалась и назло шла против течения. Они больше не заманят меня в ловушку. Сама не знаю, откуда у меня столько сил и уверенности.

Ещё недавно дохлая, слишком нежная и готовая упасть в обморок даже от обсуждения жестокости, а сейчас злая, как фурия. Вот что сотворили со мной.

Хотя… Не думаю, что они сделали меня. Меня сделали папа и мама. Они просто оказались не в то время, не в том месте. Когда я прокрадывалась наружу из скорлупы, в которой находилась много лет.

– Что дальше? А? Выпускайте меня! Вы проиграли! Я не верю вам, не верю ни единому слову!

Снова пнула очередную дверь, что задребезжала. Ответом на мои претензии была тишина. Вернее, лишь усиливающаяся мелодия, напоминавшая мне какой-то давящий гул.

Словно сирена, включающаяся от авианалетов. Хотелось пригнуться и спрятаться, чисто на интуитивном уровне. Да вот только я в подвале и вряд ли небо рухнет мне на голову.

А потом они предприняли ещё попытку. Силуэт появился вдалеке, а его голос совсем близко. Кажется, то был дядя. С такой скоростью я ещё никогда не бегала.

Рванула к говорящему всякую ересь человеку в парике блондина, не жалея сил. Даже не вникала в его слова. Хотела лишь добраться, чтобы сдернуть парик и, не поверите, завладеть респиратором.

Потому что вдохнула пару раз и поняла, что все вокруг снова расплывается. Этого делать нельзя! Поэтому сейчас главное – нормально дышать.

Все равно я уже выдала себя всеми возможными способами и дала понять, что не собираюсь играть по общепринятым здесь правилам. Кажется, я теперь начинала понимать, почему дядя так отозвался об игре.