Верю Огню

Сама же Анжелика угодила сюда по знакомству. Папочка помог, угождая прихотям мамочки. После окончания с отличием гражданского ВУЗа, родители, попросту говоря, отправили ее в Службу за женихом. Наверное, это самое точное определение политики ее предков в тот момент. «Сила Службы в наше время не сопоставима ни с чем, так что тут плохого, если в ней работает ваш зять, ну, или хотя бы жених и дочь?» - так рассуждали родители.

Анжелика с первых шагов в госбезопасности поняла, какие тут женихи. Это страшное слово «Служба» высасывало из этих людей все и уже через полгода все эти «погоны в штатском» не вызывали никакого интереса в мятежном сердце гордой красавицы. Назло мамочке и папочке, на зло, всем, кто целился в ее сердце своей значимостью, образованностью или эрудированностью она была холодной и неприступной скалой.

Папа и мама оказывали легкое давление, знакомили, случалось, даже приводили в дом, якобы случайно встреченных где-то коллег дочери, как будто эти коллеги всегда ходят в цивильных костюмах и с цветами. Родители уходили в кино, а поклонник, или новый знакомый, через десять минут вылетал на лестницу вместе с букетом….

– Прав этот Лукьянов, – думала Анжелика, - да, он прав, - думали все присутствующие в штабе спецоперации «Аркан», слушающие его сногсшибательные речи, все, за исключением только одного человека. Этот человек не поддерживал мнение окружающих. К слову сказать, он почти никогда не поддерживал мнения большинства, потому, что всегда имел собственное, а сейчас…, сейчас он просто спал.

В 22:35 генерал Янушкевич лишь на минуту заехав в Комитет, поговорил с заместителем, передал ему новый увесистый пакет со свежими распоряжениями и уехал на какую-то важную встречу. Иван Сергеевич проводил Шефа и поднялся в свой кабинет.

Информации по «Аркану» было слишком много и, не смотря на то, что от прочей служебной нагрузки Ловчиц был освобожден, в данное время все так или иначе пропускали через призму этой операции, потосу что она была определена как «Задача № 1!».

Мысли звали назад. Где-то там потерялось что-то важное. Где? Может быть, еще в районном управлении внутренних дел, где шла работа с Бакуновичем? К слову сказать, тот довольно долго держался молодцом. По всему видать, его неплохо готовили психологически к подобному. Зацепиться за что-либо было сложно, но непрофессионализм арестованного все же себя выдавал.

В начале допроса Ловчица удивлял он, а потом начальник управления, полковник Найдин, пригласивший для работы с Бакуновичем не прожженных «волкодавов», а оперативного дежурного, выдернутого откуда-то из дежурной части близлежащих микрорайонов, некого Бородова Романа Романовича. Оперативники управления и ребята из Прокуратуры на удивление легко приняли это, как должное. Найдин, немного погодя, все прояснил, рассказав, что только какой-то неприятный случай в недавнее время, переместил вышеуказанного сотрудника с должности старшего оперуполномоченного на должность оперативного дежурного.

Для достижения означенных целей все средства были хороши, и Иван Сергеевич не прогадал, соглашаясь с начальником управления. Бородов за полтора часа «выпотрошил» из Бакуновича все, начиная с детства до настоящих дней, продемонстрировав ювелирное, психологически-волевое умение работать с людьми…

Сейчас, вечером сумасшедшего дня, труд капитана Бородова, помещенный на бумагу в кипе с остальной документацией, отдавал свинцовой тяжестью в руках, и височной болью в голове невыспавшегося накануне Ловчица.

Нужно было ждать возвращения генерала. Он приказал «заморозить «Аркан»» и «сидеть на чемоданах». В любой момент эту лавину неизвестности могло сорвать, и повисшее в данный момент где-то между мирами время понесется и закружится, сметая все на своем пути.

Задействованные в операции люди частично находились здесь в Комитете или на тренировочной базе. Ловчицу оставалось только одно важное и безотлагательное дело на этот момент. Он с трудом отыскал в толстой, бесформенной папке листок с наглыми и «завернутыми» требованиями Волкова старшего, густо исписанный поправками Председателя.

Глава 9

Темные, пустые коридоры здания Комитета гулко отзывались эхом неторопливых шагов. Изредка в конце бесконечных галерей появлялись и тут же исчезали тени постовых. Приближаясь в двери оперативного штаба, Иван Сергеевич замедлил шаг.

Одиноко светила лампа дневного освещения, выполняющая в этом углу коридора функции дежурного фонаря. На гладком, древнем паркете, второй год дожидающемся своей очереди на ремонт и замену, проступали свежие царапины. По всему видать бойцы Медведева перетащили в штаб и оставшиеся кушетки, брошенные здесь у стен в ожидании все того же ремонта и долгожданного обновления мебели.

Ловчиц приоткрыл дверь в покрытый глубоким сном штаб. В лицо ударила духота и слабый храп. На полу темной комнаты едва проступали силуэты спящих людей. В данный момент все здесь напоминало армейскую часть, расквартированную на ночлег в какой-нибудь школе.

– Кто тут? – жестко прошипел кто-то у самых ног.

– Лов – чиц, - произнес по слогам Иван Сергеевич.