Верхняя Москва. Русский блицкриг

– Нас учили сражаться и убивать. А у меня сначала было чувство, будто никого не замочил вообще. Две недели тяжкой пахоты, словно мешки таскал. Потом вижу их окопы, кучи трупов и черные ожоги на земле от электроразрядов. Блин, наша работа! Первый раз увидел – меня чуть не вырвало.

– А потом привык, – ответил Богуслав. – У всех так бывает. Наверху предпочитают воевать, только нажимая кнопки на безопасном удалении. Я своего первого завалил из револьвера в темноте, ни черта не рассмотрел толком, и то скрутило. Потом днем ехали мимо тех трупов… Шиздец! Не то что проблеваться тянуло – кишки выворачивались. Вместо этого держал хвост пистолетом перед армянами, выпендривался. Подранков добил. Главное, чтобы стойкость желудка при виде трупов не переросла в безразличие. Убивать без необходимости нехорошо, и искусственно провоцировать необходимость – тоже.

– Отец был другого мнения. Хороший враг – мертвый враг, не оставлять живых врагов за спиной и так далее.

– Знаешь, Радислав, он не всегда и не во всем прав. Не буду изображать этакого мудрого старшего, прошедшего огонь и воду. Олег Грабко так и сказал мне в Москве – я сущее дите рядом с Ярославом. Но отец наломал слишком много дров из-за туповатой прямолинейности. Ты можешь стать лучшим правителем, чем он.

– Думаешь?

– Хотя бы потому, что тебя с детства к этому готовили.

– Тебя тоже. Но ты предпочел уступить мне очередность.

– И не жалею. Допивай свой кофе, и пошли прогуляемся, поищем китайских вдовушек. По моему опыту, секс очень здорово восстанавливает магические силы.

Радислав поднялся и одернул форму.

– Пошли. А об этом рецепте мне одна дама говорила, полковник из разведки.

– Госпожу полковник случайно не Алиса зовут?

Будущий князь чуть не споткнулся.

– Как ты догадался?

– Есть свои методы. И как, она тебя пролечила подобным методом?

– Не про нашу честь, – взгрустнул Радислав.

– Аналогично. А жаль.

Они отправились вниз по узкой городской улочке, как и тысячи других военнослужащих на оккупированных территориях – снимать стресс и усталость боев в компании доступных женщин. Богуслав искоса посматривал на брата. Внешне тот гораздо больше похож на отца – те же метр девяносто пять, широкие плечи. Даже лицо почти славянское, не от матери-татарки.

– Мы вымотались. А если бы за китайцев выступил древний?

– По примеру османской войны кликнул бы Безымянного. Хотя… Веришь ли, младший, иногда мне кажется, что древнего скоро и сам одолею. Да и ты со временем. Научу.

Развлекательное заведение, сочетавшее черты борделя и кабака, нашлось в единственном числе в нижней части Синина, переполненное русскими сержантами и офицерами сверх всякой меры. Судя по испуганным рожицам хозяйки и девочек местного «Мулен Ружа», они не знали, радоваться ли наплыву посетителей или кричать «караул».

Электриков, как именовали обычно командиров и обслугу генераторных машин, Богуслав не обнаружил. Бал правили танкисты. Посмотрев на ассортимент доступного прекрасного пола, он скривился и побрезговал, но Радислав с юношеской непосредственностью рвался в бой. Как же – в оккупированной стране посетить бардак, трахнуть бабу и выпить за победу… Романтика, мать вашу! Если нырять в говно – то по уши.

С китаянками не складывалось. Прибывавшие танкисты с помощью ранее оккупировавших притон офицеров оттирали электриков и забегали на полчасика в задние комнаты. Радислав, для приличия заказав стаканчик премерзкой рисовой водки, дососал его и заявил, что у него терпение лопнуло. Он грубо отодвинул дюжего капитана.

– Отдохни, мальчик. Я следующий.

Богуслав, умевший драться профессионально, залюбовался движениями меньшого, превратившегося в натуральный вихрь рук и ног. Заглядевшись, чуть не пропустил удар табуретом по голове – соратники танкиста решили, что второй электрик зря прохлаждается.

– Бей чумазых! – Княжич кровно оскорбил бронетанковые войска и ринулся в свалку.

Минут через десять они восседали на обломках мебели и пили с танкистами за их здоровье, потому что у электриков оно не пострадало. От большого количества пойла на душе поначалу помутнело, потом посветлело. Затем Богуслав обнаружил себя на китаянке, лицо которой не вспомнил бы назавтра даже под самой страшной пыткой. После литра рисовой бурды оно не казалось сильно уродливым. На соседней койке оттягивался Радислав, издавая стоны и охи, словно топтал не нули, а «Мисс Вселенную».

Восполнив силы по методу Алисы, Богуслав на следующий день выкликнул Будду.

«Огорчает происходящее? Тащи меня к императору. Может, уговорю сдаться и не рушить гармонию далее».

«Увидь место перемещения».

«Имей совесть, о Будда. Ты заботишься о малом нарушении, когда твой нижний уровень трещит в перегрузках от взрывов орбитальных бомб? Предлагаю нарушение гармонии свести к минимальному».