Верхняя Москва. Русский блицкриг

Справа и слева зашуршали камни. Горцы кинулись искать снайпера. Оставшийся командовать сменил позицию. Дмитрий нервно усмехнулся про себя – так метко со значительного расстояния может стрелять только профессионал с ночной оптикой. И, конечно, не из пневматического оружия. Прятаться у автобуса от него бессмысленно.

– Теперь я начну отстреливать пальцы у твоего Мартика. Пусть урод, что скрывается на склоне, бросает оружие и выходит. Ну!

– Баграм! Нас убьют, если ты не выйдешь, – довольно натурально воскликнула Ангин, позволив Дмитрию незаметно высунуться из-за автобуса. Ауры обоих – раненого и целого – он пеленговал отчетливо. Второй выстрел грохнул на полную мощь, эхом отразившись от склона, отдохнувшего от автоматной перестрелки. Чуя близость патронов, Дмитрий всадил по контрольному в обе цели, отметив про себя, что необычайно легко оборвал две жизни. Неужели за каких-то две минуты начал привыкать? Но, если честно, немного мутило.

– Помогите собрать патроны, детки. А то днем ваш отец пожадничал.

– Садык, ты? – прошептал Мартик.

– Твоя зубная фея. Не расслабляйтесь. Два шакала рядом, и у бензовоза сколько-то осталось.

Не дождавшись помощи, Дмитрий оперативно ограбил трупы, обеспечив два полных магазина к «калашу». Надо же, АК-103. Их давно не делают.

– Сколько вас осталось?

– Я и Мартик. Возможно, отец жив. Мама и тетя спрятались дальше.

– Хватай брата и дуй к маме. Сидите тихо как мыши. Магов у них нет, по аурам не вычислят.

– Хорошо, – раздалось из полумрака. – Ты куда?

– А я – маг. Погашу их ауры и вернусь. Так что не стреляй в каждую приходящую тень.

Переступив некий внутренний барьер, княжич почувствовал, насколько силы неравны в поединке магически одаренного человека и обычного. Он снова накладывал заклятие глушения, незаметно подбирался к жертве и тщательно целился, ориентируясь на биополевой силуэт, отчетливо различимый внутренним зрением. Беззвучный выстрел, чпоканье пули, входящей в плоть, и очередная душа унеслась к Аллаху.

Близ сгоревшего топливозаправщика на дороге сидела дюжина живых драчунов, все в той или иной степени раненые, порезанные. Дмитрий с грустью увидел, что от небрежного обращения с магией банка наполовину опустела. Нехорошо. Портовых гопников и кавказских боевиков по очереди вывернуло дугой, потом тела бесчувственно брякнулись на землю в состоянии комы.

– Жусуп! Вылезай.

До смерти перепуганный старый киргиз выполз из канавы.

– Можешь поменять рыдван на новую машину. А пока собирай коллег, расчищайте дорогу. Ехать надо.

Оба водителя дружно отказались от обновки. Мало того что не объяснить, откуда у них такие дорогие авто, вдобавок и топлива к ним не сыскать. Разве что в Бухаре и Самарканде. То ли дело паровик – уголь или дрова всегда найдутся.

Продырявленные автобусы окутаны паром из поврежденных котлов, оба их хозяина погибли. Жусуп оттащил на буксире перегородивший дорогу бус.

– Угля у нас мало. Перебрасывайте из автобусов к себе.

Немолодые водители без слов взялись за лопаты. Дмитрия, повесившего «калаш» за спину и раздающего приказы, они послушались, как великого бея.

Княжич забрался в бандитский грузовик. Не так архаично, как в паровом, но все же. В мире Тайной Москвы не заводится ни искровой, ни компрессионный двигатель. Для запуска поджигаются запальные трубки. Пламя из них попадает в цилиндры и заставляет мотор работать, хоть при низкой степени сжатия и отвратительном КПД.

Грузовик не успел остыть и легко запустился. Включив фары и объехав автобусы с включенными фарами, Дмитрий остановил машину.

– Ангин! Мартик!

Из-за камней показались фигуры.

– Садык! Помоги. Папа ранен.

Выжил также старший брат Мартика, раненный в руку, и все женщины. Итого семь из пятнадцати, кто-то может умереть от ран. Однако и это – дар Аллаха. Они выстояли против толпы бандитов.

Дмитрий помог загрузить Аграма в кабину.

– Остальные – в кузов. Женщины тоже. Если нужны какие вещи из автобусов, берите быстро. Отправляемся.

Вперед поехал Касым, лучше других ориентирующийся в этих местах.

– Садык, – прохрипел Саакян. – Я, наверно, умру.

В таких случаях полагается говорить: «Ну что вы, держитесь. Доставим вас к врачу, он помажет зеленкой оторванную ногу, и все заживет до свадьбы». Но обстоятельства не располагали ко лжи.

– Знаю. У вас пулевое ранение в живот.

– Через час мы будем на месте. Я могу просить вас позаботиться о моей семье? Это воля умирающего.

– Простите, нет. Я спас вас один раз, но ситуация не изменилась. Не знаю, кто первый найдет вашу семью, Мустафа или Мирза. Ваше село в горах – не крепость, а западня.

Армянин закашлялся, схватился за живот.

– Что же делать?

– Бежать. Всегда бежать. Прятаться. Пока они не потеряют след и не отстанут.

– Садык-джан, помогите хотя бы Ангин. Она так молода!

– За ней идет главная охота.

Саакян что-то попытался сказать, но быстро затих. Дмитрий протянул руку к его шее и не нащупал пульса.

Ехать за рулем в обществе покойника не очень-то приятно. Мелькнула мысль открыть дверцу и выкинуть тело на обочину. В конце концов, чем он лучше других, оставшихся на дороге у простреленного автобуса?