Верхние Саванны

— Не слишком ты галантен, — заметил ему, смеясь. Жиль. — Вперед, дорогой крючкотвор!

Вы и так уже потеряли минуту…

Его слова подействовали на нотариуса волшебным образом. Не прошло и полминуты, как тот был уже в кабинете с закрытыми еще шторами и рылся в единственной папке на своем рабочем столе.

Жиль стоял перед ним, держа наготове пистолет, и дожидался, когда настанет его очередь скрепить подписью официальный документ. Он бы и сам не мог сказать почему, но его вдруг охватила жалость к этому потному от страха толстяку.

— Как вы, слуга закона, могли стать сообщником бандита Легро? — спросил Турнемин.

Удивленный сочувственным тоном, Моблан застыл с пером в руке. Он нерешительно взглянул на странного клиента, потом перевел взгляд на дверь, словно боялся, что их кто-нибудь услышит. Потом тяжело вздохнул и процедил сквозь зубы:

— Вы только прибыли к нам, сударь. К тому же прибыли из Франции — там видишь то… что есть на самом деле или хотя бы приблизительно.

А здесь нельзя доверять глазам… знатный дворянин, богатый, уважаемый может оказаться тут, к примеру, в худшем положении, чем самый последний раб…

Он посыпал песком свежие чернила, снова обмакнул гусиное перо, но не протянул его Турнемину, а оставил в чернильнице. Мэтр Моблан словно хотел что-то сказать шевалье, но боялся.

— ..Послушайте, господин де Турнемин. Вы мне нравитесь и я не обижаюсь на то, как вы ведете себя после всего, что с вами приключилось на острове.

— Спасибо за доброту.

— Прошу, не перебивайте. Мне и без того тяжело говорить, но я хочу, чтобы вы прислушались к голосу рассудка. Вы, без сомнения, законный владелец «Верхних Саванн»… и все же, умоляю, откажитесь от них.

— То есть как? Вы хотите, чтобы я…

— ..чтобы вы согласились продать плантацию за вполне приемлемую цену. Я покупаю ее у вас от имени Симона Легро. И, уверяю вас, это будет самым разумным решением. Вы молоды, благородны, богаты и красивы. У вас жена красавица — весь город полон слухами о ее несравненном очаровании. Не хотите же вы, чтобы все это сгорело в адском пламени? А владения ваши сущий ад, хоть и нет на острове более прекрасных земель, и жить там было бы сплошным удовольствием, если бы не….

— ..не человек, которого давно пора убрать с плантации. Чем я и займусь, не теряя больше ни минуты. Уж поверьте.

— Вы не дали мне закончить. Я хотел сказать, если бы не боги Вуду и не их страшное проклятие. Юный Ферроне поступил чрезвычайно мудро, сбежав оттуда после смерти родителей.

На этих землях властвует Дамбалла, ужасный змей, а Симон Легро — лишь преданный исполнитель повелений злого божества.

Нотариусу от страха перехватило горло, голос его был слышен еле-еле, но Жиль не испугался.

Наоборот, не в силах сдержать хохот, он повалился в кресло и согнулся пополам.

— До змея докатились! — вопил он сквозь смех. — Только этого мне не хватало!

И, кое-как успокоившись, добавил:

— Разумеется, ваш змей сеет проклятия, как дождь сквозь дырявую крышу. Да за кого вы меня принимаете?

Куда только подевалось веселье — Жиль впал в ярость. Схватив нотариуса за рубашку на груди, он принялся трясти его с такой силой, что вышеназванный предмет одеяния не выдержал.

— ..Мне надоели все эти россказни. Да вы сговорились, черт побери! Мой приезд никого не обрадовал на острове, а меньше всех — Симона Легро, охотно верю, но, зарубите себе на носу, я не сопливый мальчишка, которого можно запугать сказками о колдуньях и привидениях. Понятно? Ну так закончим дело, дайте перо. Я спешу.

Он отбросил мэтра Моблана, и тот без сил, задыхаясь, повалился в кресло. Отдышавшись, он молча протянул Жилю перо, указывая, где ему надо расписаться…

И лишь когда новый хозяин «Верхних Саванн» покончил с формальностями, нотариус снова заговорил:

— Напрасно вы не поверили мне, шевалье. Что вам, собственно, известно о Симоне Легро?

— Что это жестокий зверь, скорее всего убийца, потому что госпожа и господин Ферроне, насколько я знаю, вряд ли умерли естественной смертью, что для рабов он настоящий палач, а на тех, кто ему не по нраву, наводит ужас. А его любовница, некая Олимпия, якобы колдунья…

— Не якобы, а колдунья, да еще какая! Ни один человек, попавший ей в руки, живым или мертвым, ни разу не вырвался — все демоны ночи, лесов и бездн повинуются ей. Не шутите с этим, шевалье, каждого, кто слаб и поддается страху, ждет безумие.

— У меня все в порядке с рассудком, уверяю вас. Но я не понял, что значит: живым или мертвым? Что, собственно, вы имели в виду?

— Что в ваших землях мертвецы могут жить среди живых… господин Ферроне и в самом деле был убит, а потом похоронен по всем христианским обычаям. А между тем я знаю людей, даже не одного, которые видели собственными глазами, что он работает как раб на землях одной старой негритянки в затерянном уголке у подножия Большого Холма…