Верхний Ист-Сайд "Прощай, Нью-Йорк?" (СИ)

-Кларисса Олдридж - обращается ко мне священник, но я продолжаю смотреть на Джека, - берёшь ли ты этого мужчину в свои законные мужья, чтобы жить с ним по Божьему установлению в святом браке, будешь ли ты любить, утешать и почитать его и заботиться о нём в болезни и в здравии и отказавшись от всех других, хранить себя только для него одного, пока смерть не разлучит вас?

-Да, - выдыхаю я с лёгкой улыбкой на лице и где-то в груди становится теплее.

-Кольца, - говорит священник, и Адам тут же подаёт их уже повернувшемуся к нему Джеку.

-Джек, повторяйте за мной, - просит священник. - Я Джек Фостер беру тебя, Кларисса Олдридж, в законные жёны, чтобы с этого дня быть с тобой в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, чтобы любить и лелеять тебя, пока смерть не разлучит нас, в чём я тебе клянусь.

Джек повторяет слова и надевает обручальное кольцо на безымянный палец моей левой руки поверх моего помолвочного кольца. Теперь их два.

-Кларисса, повторяйте за мной, - просит священник, и я повторяю за ним и так заученные мной слова.

-Я Кларисса Олдридж беру тебя, Джек Фостер, в законные мужья, чтобы с этого дня быть с тобой в радости и в горе, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, чтобы любить и лелеять тебя, пока смерть не разлучит нас, в чём я тебе клянусь, - говорю я и надеваю кольцо на палец Джека, и вновь беру его за руки, слыша, как некоторые из гостей словно плачут, пытаясь сдержать всхлипы.

-Поскольку Джек и Кларисса соединились священными узами брака, чему свидетели Господь и все собравшиеся здесь, и принесли друг другу клятву верности, символом которой является обручальное кольцо, и соединили руки, объявляю их мужем и женой, - раздаётся громкий голос священника в зале, и моё сердце словно ёкает. - Жених, можете поцеловать невесту, - слышу я как улыбается священник, и на моём лице тут же появляется широкая улыбка, музыка вновь заполнила зал, а гости вдруг повставали со своих мест, громко нам аплодируя.

И я смотрю на Джека, на то, как он поднимает мою фату, открывая моё лицо, и уже через мгновение я чувствуя, как он нежно и бережно обнимает меня за талию, аккуратно притягивая меня к себе, обжигая меня своими прикосновениями и делая шаг в мою сторону, склоняясь ко мне с необыкновенной улыбкой на лице и блеском в карих обращённых на меня глазах.

-Наш первый поцелуй, - шепчет он уже у самых моих губы, а я лишь пытаюсь сдержать широкую улыбку, держась за его плечи, и Джек целует меня.

Наверное, странно говорить, что это поцелуй отличается от всех остальных наших поцелуев, но это так, сейчас всё по другому. Теперь мы муж и жена, теперь мы те, кем хотели стать уже давно. Теперь мы друг от друга так просто не уйдём, и этот поцелуй тому доказательство. Этот поцелуй сильнее, в нём больше доверия, больше любви, больше счастья и совсем… совсем нет боли, в отличии от тех поцелуев, что были ещё вчера.

И мне не верится, что всё уже произошло, что мы только поженились, что мы только что стали друг для друга мужем и женой, что мы, наконец, сделали то, к чему шли все эти годы. Мы стали семьёй.

-Ты потрясающая, - выдыхает Джек, но не отстраняясь от меня ни на дюйм. - Мне чертовски повезло.

-Как и мне, - шепчу в ответ я, надеясь, что если Джек меня не услышит из-за музыки, нескончаемых аплодисментов и гула голосов близких нам людей, то он сможет прочитать мои слова по губам.

И я всё ещё даже не взглянула на наших гостей, я ни разу за всю церемонию не посмотрела в зал, кроме того момента, когда я шла к алтарю. Мне не было не до кого дела и это даже немного пугает, но сейчас нам с Джеком всё равно предстоит встретиться лично с каждым нашем гостем, принять их поздравления и просто хорошо провести время. Сегодня наш день, он принадлежит нам и с этого дня мы с Джеком принадлежим друг другу. И мне сложно передать словами свои чувства, сложно описать ту лёгкость внутри, которую я сейчас ощущаю. Мне больше не нужно волноваться, бояться и переживать… всё это ушло в одно мгновение, просто испарилось. Теперь я законная жена Джека Фостера, а он мой законный муж, и никто нас больше не разделит, никто нам больше не помешает, не навредит.