Верхний Волчок. Книга I

Это были пенсионеры, из местных, и над моей оговоркой они слегка посмеялись. Мы ехали в верном направлении, через полчаса я увидела знакомые места. Отблагодарить пожилую пару мне было нечем, кроме слов, и они тоже пожелали мне благополучно добраться до «Верхнего, ой, Нижнего Волчка».

Дома не оказалось ни мамы, ни Светы… Возможно, они были на работе. Я нашла спрятанный запасной ключ над дверным косяком и открыла дверь. Глухая тишина, некуда себя деть. Оставалось только ждать.

Глядя на домашнюю обстановку, я испытывала прилив тоски, не могла представить себя живущей где-то в другом месте. И вот меня вернули обратно домой, – видимо, я пришлась не по вкусу новой семье. Да, это было неприятно и больно ударило по самооценке, но в результате я, как и хотела, снова оказалась дома.

«Пусть он только попробует ещё раз показаться мне на глаза, тогда я стану его худшей проблемой» – пообещала себе я, предвкушая, что ему будет так же больно и мерзко, как мне, когда он насиловал меня.

Я чувствовала себя маленькой девочкой, перед которой открылась страшная тайна. Как будто мою душу окунули в бочку со смолой и сказали: теперь ты будешь с этим жить. Больше всего меня уязвляло то, что решения принимались без моего участия, и никто не давал мне права выбора.

Глава 2

В замке ворочался ключ. Мама. В руках у неё были сумки с продуктами, она тяжело дышала, наверное, от усталости.

– Мама? – позвала я.

– О, господи, дочь! Почему ты здесь?

– Он отказался от меня. Я вернулась.

– Что? Как это? Нет! – она неподдельно изумилась. – Не может этого быть, ты, наверное, неправильно поняла… Что случилось, расскажи?

– Мы с бабушкой были в доме вдвоём, а этот, Дилан, ушёл на похороны. Приехали люди из леса и обвинили нас в том, что волки порезали их охотников. Они наставили в лесу ловушки. В лес теперь нельзя. Они угрожали, сказали, что не собираются делить земли с волками.

– Ясно… – сказала она расстроено и выдохнула. – Дочь, тебе там, правда, не место. Эти люди могут причинить тебе зло. Если с твоим мужем всё будет в порядке, он обязательно вернётся за тобой. Дай бы бог…

– Мама, я хочу забыть весь этот кошмар, не отдавай меня им, я не вернусь туда, мне не нужен никакой муж!

– Успокойся, дочь, скоро всё наладится, вот увидишь. Пойдём, тебе надо переодеться, я вскипячу чай.

Потихоньку я пришла в себя. Вечером со смены вернулась Света. Мы сидели при свечах и раскладывали пасьянс. Никто из нас не умел гадать, поэтому кроме дальней дороги, казённого дома и короля мы ничего не увидели. Дальше играли в «большого дурака» на 4 колоды, и на время я отвлеклась от переживаний.

Страхи вернулись ко мне перед сном. Света посапывала в постели, а мне мерещились странные звуки, волчий вой вдалеке. Приснился Дилан, лицо которого по-прежнему было размытым, так как я всё ещё не могла до конца запомнить его. Мы куда-то бежали, он держал меня за руку, потом он велел мне спрятаться в какой-то большой норе, чтобы я оставалась в безопасности, а сам исчез. Надо же, как странно: во сне он казался мне таким знакомым, даже, я бы сказала, родным, а когда мы прощались, я отчётливо видела страх в его глазах: страх за меня.

Утром разбудила мама. Я брезгливо стряхнула с себя остатки сна.

– Дочь, мне пора на работу. Сегодня можешь устроить себе день отдыха, а я попытаюсь узнать, как нам лучше поступить с тобой.

– Что ты имеешь в виду?

Но ответ на свой вопрос я узнала вечером: мне разрешили поступить в университет! Правда, это была всего лишь столица края, а не Москва, но всё равно мечта. Все мои мысли поглотило поступление.

«Неужели счастье решило снова вернуться в мою, чуть было не потерявшую смысл, жизнь?» – ещё не до конца верила я.

Ликование окрасило мою реальность яркими красками, я быстренько забыла о прошлых кошмарах, ведь впереди медицина – любовь и увлечение всей моей жизни! Собственно, я не сомневалась, что поступлю, но всё равно волновалась в предвкушении. Мама поехала со мной подавать документы, результаты следовало ждать к четвёртому августа.

Снова начались танцы у костра, ночные прогулки, жизнь обрела краски. Мы со Светой снова забирались на нашу скалу и ели чурчхелу. Только прыгать в воду с обрыва я теперь боялась. На самом деле мне было страшно вовсе не оттого, что я ударюсь об воду, а от мыслей, что я снова попаду в тот кошмар, из которого только недавно вернулась.

Каждый закат, встреченный на скале, которую мы без каких-либо имущественных притязаний назвали нашей, был отличным от предыдущих. Странно: море всегда одинаковое, а солнечный свет от него отражается по-разному.

Самые мои яркие впечатления из детства были связаны с этой скалой: мы с соседскими мальчишками поспорили, что у нас хватит храбрости (безрассудства) прыгнуть (высота скалы была около пяти метров); первой спор выиграла, конечно же, я, девочка одиннадцати лет от роду. Мне очень повезло правильно войти в воду и не удариться, после этого я уже не боялась прыгать и каждый вечер дразнила мальчишек своим мастерством.