Верхом на ракете. Возмутительные истории астронавта шаттла

Кроме маленького ракетного парка с лежащей возле входа лунной ракетой «Сатурн-5», ничто не говорило о том, что JSC имеет какое-то отношение к космосу. Никаких ферм и башен обслуживания, никаких бункеров. Случайный прохожий мог бы решить, что это университетский городок или офис корпорации. Всем своим видом архитектура выдавала жесткую экономию. За исключением размера, все здания выглядели одинаково с их фасадами, отделанными шероховатым декоративным бетоном. Основные корпуса размещались вокруг пруда с утками, окруженного соснами и дубами, оживляющими плоскую и скучную равнину прибрежного юго-восточного Техаса.

Космический центр имени Джонсона располагался в крайней южной части городской застройки. От него до Галвестона было едва ли не ближе, чем до центра Хьюстона. Многие сотрудники NASA жили в пригороде Клир-Лейк-Сити, что подразумевало наличие вблизи озера (Lake), причем чистого (Clear). Ничего подобного. Клир-Лейк нельзя было назвать чистым и даже озером, скорее это выходящая в Мексиканский залив лагуна шоколадного оттенка с завесой влажности по берегам. Окрестности этого озера на правах таймшера населяла пара миллиардов отдыхающих москитов. Ясно, что имя городку дал девелопер с целью ускорить продажи недвижимости. Если бы рекламщики говорили правду, назвать его следовало Городом огненных муравьев. В обильных травах обитали легионы этих насекомых, которых давно пора было занести в ооновские списки оружия массового уничтожения. Огненные муравьи известны тем, что убивают детей, стариков и новорожденных животных. (Я не шучу.) Наступив ненароком на муравьиную кучу, легко представить ощущения жертвы напалма.

Если бы огненные муравьи объявили охоту на гигантских, олимпийского размера тараканов, которые были столь же вездесущими, то хотя бы один из двух паразитов мог быть истреблен. Но муравьи этим не занимались. У них, похоже, было соглашение о разделе сфер влияния, в соответствии с которым муравьи владели улицей, предоставив тараканам право превращать дома в большие тараканьи гостиницы. Каждое утро в пригороды выдвигались ярко окрашенные дезинсекторные машины, как танки, выползающие на берег Нормандии. Техники облачались в лунные скафандры и навешивали на спину похожие на огнеметы баллоны, прежде чем войти в зоны боевых действий – кухни и ванные. Но битва была проиграна заранее. Тараканы продолжали здравствовать на применяемых против них порошках, газах и жидкостях. И даже старый добрый башмак оказывался неэффективным оружием против этих хозяев суши и воздуха. Они умели летать. Помню, как-то в самом начале на нашей кандидатской вечеринке хозяйка загнала десятисантиметровую тварь в угол и, радостно ухмыляясь, занесла над ней ногу: «Жри кожу, зараза!» Но пока ее нога опускалась, монстр расправил крылья и атаковал ее прямо в лицо. Хозяйка завизжала и кинулась прочь, размахивая руками так, будто у нее загорелись волосы. Тем временем победоносный таракан прервал атаку, шумно сделал разворот и уселся над камином, вновь сложив крылья на спине, словно величественный орел на скале. Все оставшееся время вечеринки он сидел над камином, поводя антеннами вперед и назад, как крыльями семафора, как бы говоря: «Ну, давайте, атакуйте!» Желающих не нашлось.

Если говорить о топографии, погоде, флоре и фауне юго-восточного Техаса, то я сильно сомневаюсь, что хотя бы один из нас, новичков, думал: «Из всех мест в Америке, где хотелось бы жить и работать… я бы выбрал Хьюстон». Но никто не жаловался. Нам только что даровали лучшую работу на земле. И если бы наши офисы располагались на свалке, нам было бы все равно.