Верхом на урагане

В 1826 году Дэви стал членом конгресса — высшего органа власти в Америке. Никто не верил, что ему это удастся: ведь чтобы попасть в конгресс, нужны были деньги, и немалые, и хорошо подвешенный язык, и умение задурить голову избирателям. Но Дэви поспорил с приятелями, что будет сидеть в конгрессе, — вот и пришлось доказывать свою правоту. Первый раз ничего у него не вышло, но уж через три года, когда были новые выборы, Дэви не упустил шанса. Может, он и не запугивал противников своим ручным крокодилом, как рассказано в сказке, может просто вынул из кобуры легендарный пистолет, — уж наверняка что-нибудь в этом роде было, потому что без угроз и убийств в Техасе не обходились ни одни выборы. Во всяком случае, сделался он членом конгресса США Дэвидом Крокетом. Потому что умел настаивать на своем.

И еще об одном персонаже американских легенд остались достоверные свидетельства — о Джо́нни Яблочное Зернышко. Настоящее его имя было Джон Чэ́пмен. В 1806 году он нагрузил два каноэ кожаными мешками с яблочными зернами, связал лодки вместе и отправился вниз по реке Огайо. Приметив подходящее место, он причаливал к берегу, чтобы разбить яблоневый сад. Так скитался он по фронтиру долгие сорок лет: сажал сады и ухаживал за старыми посадками. Все это время на фронтире было неспокойно, и Джонни рисковал головой чуть не каждый день. Но Джонни никогда ни с кем не ссорился — ни с людьми, ни с животными. Ни от кого ему ничего не было нужно. Он только хотел, чтобы было на земле много яблонь, и пусть переселенцы, которые заселят эти края, варят джем, делают сидр и вспоминают добром человека, вырастившего для них тяжелые от румяных яблок деревья.

Такими вот людьми были герои сложенных лет полтораста назад американских сказок, легенд, небылиц. Бескорыстными людьми. Добрыми и смелыми. Щедрыми душой. Не боявшимися никакой работы и никакой опасности. Находчивыми, энергичными, веселыми. Иногда чуточку хвастливыми, любящими приврать, похвалиться у вечернего костра невероятными приключениями, — да и как иначе, ведь сама жизнь на фронтире казалась невероятной. Но если нужно было защитить добро и справедливость, они не колебались. Из этой породы были солдаты американской революции, отказавшиеся признавать власть английской короны и с оружием в руках защищавшие молодую заокеанскую республику, когда началась война за независимость. Из этой породы были солдаты северян в годы гражданской войны (1861–1865), покончившей с рабовладением, хотя и не сделавшей чернокожих американцев по-настоящему свободными.

Когда в 1865 году гражданская война завершилась победой Севера над Югом, кончились времена героев фронтира — Поля Баньяна и Дэви Крокета, Пекоса Билла, Джонни Яблочное Зернышко. И сам фронтир начал быстро исчезать. Тропы пионеров сменились железными дорогами, бескрайние степи — полями пшеницы и плантациями хлопка, пустынные холмы — кварталами наспех построенных поселков, над которыми стлался дым фабричных труб. Ползук летучий уполз (а может, улетел?) в далекие горы и пустыни у Тихого океана. Там еще сохранялся дух фронтира, еще случались небывалые обыкновенные чудеса. Туда еще не успели добраться сообразительные по части выгоды жители Янкиленда, как называют штаты вдоль берега Атлантики, заселенные переселенцами уже в XVII веке, когда ни о каком фронтире еще не слыхали. Дельцы из Нью-Йорка и Филадельфии теперь прибрали к рукам почти всю страну.

Они тоже сочиняли занимательные истории, эти ловкачи из Янкиленда, которым ничего не стоило обжулить кого угодно на свете. Обжуливать они умели весело, изобретательно, со вкусом — вы это сами почувствуете, когда о них прочтете. Им передались от пионеров деловитость и находчивость, только не бескорыстие. Всегда для них главным делом оставался свой личный интерес, а уж как его отстоять, каждый должен сообразить сам и не очень-то задумываться, что честно, а что нет.

Иногда говорят, что — такая деловитость у американцев в крови. Наверно, и вправду это одно из свойств их характера. Не нужно считать, что оно обязательно плохое. Деловитость может проявляться по-разному. Можно облапошить доверчивого собирателя редкостей, всучив ему как редкость самую невзрачную черную кошку, — вот вам еще одно небывалое обыкновенное чудо. И можно, хорошо все продумав, — обойтись вчетвером одной парой туфелек, обжулив бедность, раз с ней никак по-другому не справиться.

Да ведь и умение посмеяться над собой дорогого стоит. Одни только скучные и глупые люди воображают, что они всегда и во всем правы, высоконравственны и безупречны. Героям историй, собранных в этой книжке, такое совсем не свойственно. Они вышучивают других. Но не щадят и себя. И собственная предприимчивость бывает им тоже смешна. Как бывает смешна ковбоям их собственная удаль: прочтите, как пили ковбои кофе с сороконожкой, — очень страшный и удивительно вкусный кофе, тоже из тех небывалых обыкновенных чудес, о которых рассказывает книжка «Верхом на урагане».