Верхом за Россию

У каждой жизни есть свой смысл, каждая несет в себя свою ценность, даже бескрайнюю ценность, только не — как думают пацифисты — ради нее самой, а из-за ее миссии: связанный в пространстве и времени, заключенный в плоти и крови, брошенный в мир жесткости и сопротивления, ты должен на опыте познать самого себя! Война, смерть на поле сражения, — это только часть этого опыта. Случайно ли, что снова и снова гибнут наилучшие? Они выполнили свою земную миссию. Не насилие сократило их жизнь. Оно ничего не могло бы сделать с ними, если бы они не были готовы к тому, чтобы вернуться. Война только быстро вывела их за пределы их самих. Одно мгновение здесь часто может сделать больше чем даже десятилетия мира.

«Армия», говорит Антуан де Сент-Экзюпери, «это сумма самоотверженности, не сумма интересов». Но исполнить такую самоотверженность, как и со спокойной совестью ожидать ее от других, может только тот, для кого видимое существование человека не означает всего его бытия, даже и его собственного.

«Не бойся ни за кого! Твое самое внутреннее „я“ не может ни убить, ни быть убитым». Так говорится в Бхагавадгите. «То, чего уже не существует, не может и попасть в бытие, но то, что там уже есть, не может прекратить существование. Никто не может уничтожить это. То, что проходит, это только его формы. Ты можешь сразить только их… То, что ты разрушаешь, только преходящая одежда жизни, но никогда ее носитель. Те там бессмертны, как ты. Если ты убиваешь их, они становятся воскресшими. Только то, что преходящее в них, ты можешь разбить, никогда их самих. Потому сражайся, о, царь, сражайся, неуклонно от радости и горя, прибыли и потери, победы или поражения. Выполняй закон, который определил тебя в воины. Забудь при этом любой страх, любую ненависть, любое тщеславие…» Делай то, что ты должен делать, без страсти и без ожидания. Также Кант не советует нам ничего иного, как только это: исполнять наш долг, а остальное предоставить Богу.

— А все горе жен и детей? — перебил его едущий на рыжей лошади. — Чего мне уже только не приходилось писать в моей батарее в письмах безутешным матерям, одиноким вдовам и оставшимся без женихов невестам…

— Все это земное горе, — произнес снова всадник в середине, — все это часто несказанное горе: индийцы называют это самовоздействованием тех, кого поражает это, автоматически вызванным чем-то в никто не знает скольких прошлых жизнях. Наши церкви называют это «предопределенным испытанием». Вероятно, это и то, и другое. Тем не менее, то, что кто-то когда-то сделал, подумал или сказал, однажды неотвратимо снова падет на него. Ты не можешь причинить своим врагам ничего, что они раньше не возложили на себя сами. И вы ошибочно думаете, что разделяете их, у которых вы отнимаете самое дорогое — у детей отца, у жен их мужей, у родителей сыновей — на самом деле вы не могли бы разделить их. Те. Кто действительно принадлежат друг к другу, навсегда связаны друг с другом.

Мы все живем не только сегодня. Мы были издавна и будем всегда. Теперь нам поручено это здесь. Убежать от этого — это ни на шаг не продвинет мир вперед. Это только отбросило бы его назад. Также Ганди не мог бы посоветовать нам другого, он, мастер настоящего — а именно готового к каждой жертве — избегания насилия. Бхагавадгита — это его любимая поэма!

И разве сам Господь не говорил нам: «Не мир пришел Я принести, но меч!» И пусть «меч» имелся тут в виду только в образном значении, тем не менее, остаются все же слова «… не мир»! А именно — не трусливый мир и не гнилой, не мир простой инертности и не мир компромиссов, не мир без любви и не мир за счет невиновных третьих. Но ведь как раз это сейчас называют словом «мир». Перемирие — это еще не мир. Мир не создают тем, что бросают прочь винтовки. Их тогда просто с удовольствием подберут другие. Мир создают только мыслью о мире. Мысли — это сила, которая движет мир, а не оружие. Оно — только их инструмент. Как ты владеешь оружием, зависит исключительно от тебя! Избегай каждой мысли ненависти, каждой мысли мстительности, жестокости, и ангел будет вести твою руку. Это также смысл японского боя с мечом и японской стрельбы из лука: не ты выпускаешь стрелу, не ты наносишь удар. Другой делает это в тебе.