Верховная Мать Змей

– Думаю, ему не помешает поддержка семьи, так что встречайтесь почаще. Вы столько лет были далеко друг от друга…

– Об этом я тоже хотела поговорить. – Оксана понизила голос почти до шепота. – Я видела Тиму с Ириной. Она пошла с ним на свидание… Причем, похоже, это была ее инициатива. Он понятия не имел, что она моя сестра. И его.

– Ирина? Свидание? – нахмурился Егор. – Зачем она это сделала?

Оксана молча развела руками.

– Она как-то объяснила свои действия?

– Ты ведь не хуже меня ее знаешь. Когда она что-то объясняла? Вспылила и убежала, ничего толком не объяснив. Но я уверена, что моя сестрица опять что-то задумала. Какую-нибудь пакость.

– Я с ней поговорю, – мрачно сказал Егор. – Пора бы ей уже повзрослеть и оставить все эти детские выходки.

– Со временем они становятся все более и более странными, – добавила Оксана.

– Она сейчас дома?

– Кажется, да. Я не слышала, чтобы она уходила.

– Хорошо, – кивнул Егор и отправился завтракать.

Из кухни он позвонил профессору Дубровскому и попросил его приехать.

Вениамин Дубровский, старый знакомый Егора Зверева, с недавних пор работал психиатром в больничном городке Клыково. Когда-то он руководил институтом психиатрии «Геликон», но затем его сняли с должности из-за крупного скандала и последовавшего полицейского расследования. Оказалось, что Дубровский связался с высокопоставленными преступниками и исполнял все их приказы.

Это дело прогремело на весь Санкт-Эринбург и окрестности. В результате профессора едва не арестовали, шло долгое судебное разбирательство. «Геликон» вскоре сгорел дотла, руины зданий клиники все еще чернели в лесу неподалеку от Клыково. После всего случившегося работу в Санкт-Эринбурге Дубровскому найти не удалось, но в Клыково его приняли. Как ни крути, он считался очень хорошим специалистом в своей области. Особенно если дело касалось различных деликатных вопросов… Например, психического здоровья Ирины Зверевой.

Дубровский приехал очень быстро. Егор хорошо платил ему, поэтому ради визита в дом Зверевых профессор отложил все важные дела. Егор провел его в свой рабочий кабинет с большой библиотекой. Стены кабинета были покрыты темными деревянными панелями. Егор сел за широкий письменный стол, а профессору Дубровскому предложил мягкое кожаное кресло напротив.

– Вениамин, вы встречаетесь с моей дочерью два раза в неделю, – начал Егор. – Не замечали каких-то изменений в ее поведении?

– Особых нет, – покачал головой Дубровский. – Она ведет себя спокойно, без срывов, и я рад этим результатам. Если вспомнить, как она выходила из себя раньше… А вас что-то настораживает?

– Может, я зря навожу панику, сам не знаю, – признался Зверев. – Но, как известно, обжегшись на молоке, дуешь и на воду. Вы в курсе, что у нее уже случались некоторые проблемы… Я боюсь, что это может повториться.

– Я тщательно слежу за ее состоянием и пока не замечал вспышек агрессии.

– Она отлично умеет лгать и скрывать свои мысли. Иногда мне кажется, что никто в действительности не знает, что творится у нее в голове.

– Лжи я не замечал, – сообщил психиатр. – Мы много беседуем, как вы знаете, я даже использовал гипноз, чтобы стереть у нее воспоминания о той давней трагедии. Дело движется, хотя и медленно, но торопиться в этих вопросах недопустимо.

– Насколько хорошо вы владеете гипнозом? – поинтересовался Егор.

– Отлично. – Профессор Дубровский самодовольно улыбнулся. – С недавних пор мои способности усилились благодаря вот этому предмету.

Он извлек из кармана пиджака и продемонстрировал Звереву старинные карманные часы на длинной цепочке. Круглая серебряная крышка матово поблескивала, громкое тиканье было слышно даже на другом конце комнаты. Часы покрывали изящные узоры, похожие на изморозь на стекле.

– Подарок бывших нанимателей в знак благодарности, – мрачно пояснил Дубровский. – А также попытка искупить вину за то, что я практически угробил свою карьеру, исполняя их требования. Часы непростые, с их помощью можно почти моментально загипнотизировать любого человека.

– Ирина хорошо поддается гипнозу?

– Конечно. Но результатов пока никаких. Она отлично помнит несчастный случай и винит во всем вас.

Егор тяжело вздохнул:

– Я и сам не перестаю винить себя, но сделанного не воротишь. А ее ненависть, боюсь, переходит все границы. Недавно она познакомилась с моим приемным сыном Тимофеем и, не представившись, пригласила его на свидание, представляете? Я опасаюсь, что девчонка снова что-то задумала.

– Возможно, вы просто накручиваете себя понапрасну. Может, она решила узнать поближе сводного брата?

– В случае с Ириной ничего не бывает просто так. Все ее поступки тщательно спланированы заранее. Иногда на несколько ходов вперед.

– Если хотите, я увеличу количество сеансов до трех в неделю, – предложил профессор Дубровский.

– Считаете, это поможет? – скептически спросил Егор.

– Точно не помешает…

Дверь кабинета распахнулась. На пороге стояла Ирина в школьной форме академии «Пандемониум». Кулаки девушки были крепко сжаты, на бледных щеках ярко выделялись пунцовые пятна.