Верховная жрица

Денхольм уже не почувствовал, как острое лезвие отсекло ему голову. Последней его мыслью было: «Я потерпел неудачу». Не то чтобы он не выполнил своего долга перед родиной, это в конце концов не суть важно. Нет, он жалел, что не осуществилась та заветная мечта, с которой он жил в Америке.

Он никогда не удостоится чести быть одним из тех, чье имя впоследствии начертают на серебряной доске.

* * *

На пляже Римо Уильямс укладывал трупы в штабеля.

Сливки голливудского общества вокруг восхищенно аплодировали, как будто они с Чиуном устроили для них какое-то захватывающее представление. Если груда трупов станет еще выше, догадаются ли гости, что происходит на самом деле? Вряд ли.

– Великолепное зрелище! – восторгались они. – Особенно хороши специальные эффекты!

– А вон та огромная лужа крови смотрится как настоящая!

– Это сироп из новозеландского дерева каро, подсвеченный пищевой краской, – объяснил кто-то из присутствующих, с виду настоящий панк. И обмакнул жареную креветку в алую жидкость на песке.

Откусив кусочек, он почувствовал характерный солоноватый привкус и сразу же позеленел.

Что он позеленел – заметили все. Только не все поняли, что произошло, впрочем, многие догадались. Какая-то актриса во всем черном, со слишком белой кожей и вишнево-красными губами сунула палец в лужу, попробовала вкус крови раз, другой, третий. Один из приглашенных сюда продюсеров намеревался снимать фильм с вампирами, а ей надо было как-то закрепиться в этом городе.

– Кровь настоящая, – проговорил официант.

– В самом деле? – удивилась Скуирелли.

– Конечно, настоящая! – воскликнул Римо, укладывая еще одно бездыханное тело. – Если только вы не наняли каких-нибудь актеров, которые сыграли бы сцену вашего убийства.

– Кому я нужна?

– Посмотрите на этих парней. Кто они?

Приподняв длинную юбку, Чикейн босиком спустилась с веранды.

Она посмотрела на трупы. Теперь уже все смотрели на трупы и недоуменно кривили физиономии. Озадаченно чесали затылки и разные другие места, где чаще всего ощущается легкий зуд.

– На кого они похожи?

– На мертвецов? – попробовала угадать Скуирелли.

– Да, Скуирл права. Они похожи на мертвецов.

– Ладно, согласен. На мертвецов... А на еще кого? – допытывался Римо.

Окружающие морщились, ерошили шевелюры, но тщетно. Никто не выдвигал никаких гипотез.

Наконец виновница торжества решилась:

– Они похожи на продюсеров.

Уильямс вздохнул.

– Они похожи на китайцев.

– Китайцы – мои друзья! – громко возмутилась Скуирелли. – Я когда-то гостила у них в стране. Это настоящий рай, где жизнь людей настолько тесно связана с землей, что простые американцы могут им только позавидовать! К тому же это страна сексуального равенства.

– Тогда вы совершили туристическую поездку, разработанную для ОВП – особо важных персон. А теперь, когда вы объявили всему миру, что собираетесь освободить Тибет, китайцы решили вас убрать.

– Римо прав. – Мастер Синанджу показал на груду трупов. – Вот он, истинный Китай.

Скуирелли ошарашенно воззрилась на него.

– Истинный Китай мертв?

– Истинный Китай вероломен.

– Не верю! – заявила Скуирелли.

– Придется поверить, – резонно заметил Римо. – А теперь, пока вы еще не вызвали полицию, самое время нам слинять отсюда. Мы свое дело сделали.

– Зачем мне вызывать полицию? – удивилась Скуирелли Чикейн.

– Чтобы сообщить о совершенном преступлении. Тела следует отвезти в морг.

– Так у нас в Голливуде не делается, – возразила Чикейн. – Нам надлежит всячески рекламировать себя, а плохая реклама может только навредить.

– Не можете же вы оставить их здесь?!

– Но ведь скоро будет прилив, – вмешалась актриса, которой очень хотелось сыграть вампира. Она перестала лизать кровь и теперь, с помощью карманного зеркальца, старалась освежить ею цвет помады на губах.

Неожиданно словно из-под земли вырос Лобсанг.

– Да, – подтвердил он, – скоро начнется прилив. И эту бесполезную шелуху унесет в море. Отныне их обиталище в пучине.

Скуирелли, как малое дитя, захлопала в ладоши.

– Сказано чисто по-буддистски! Мне нравится, когда ты так говоришь, научи и меня этому!

– Слушайте, – буркнул Римо, бросая в кучу последнее тело. – Делайте, что хотите. Мы с Чиуном и так слишком здесь задержались. – Он повернулся к Чиуну: – Я прав, папочка?

– Мы выказали свое почтение сорок седьмому бунджи-ламе и оказали ей важную услугу. – Чиун поклонился. – Это наш дар вам, О Свет Воссиявший! Отныне правьте в мудрости и славе.

– Можешь за нее не опасаться, мастер Синанджу, – решительно вступил в разговор Кула. – Я позабочусь, чтобы бунджи прибыла в Лхасу живая и невредимая. И такая же розовенькая, как и сейчас. Прощайте.

Скуирелли помахала им рукой:

– Кале феб! Ступайте медленно. Или что там это значит? Никто не видел моего мундштука? Хорошо бы курнуть марихуаны.

* * *

По пути к машине Римо спросил у Чиуна:

– Что же произойдет теперь, когда китайское правительство узнает, что Скуирелли жива, а агенты китайской разведки мертвы?

– В правительстве поймут, что их послание получено. И надеюсь, им достанет мудрости поступить так, как подобает.

– Ты это имел в виду, когда говорил, что новости распространяются далеко?