Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях

В этой части и в течение июня была проявлена достаточная деятельность. Только 8-я армия – командующий генерал от инфантерии Отто фон Белов, начальник штаба генерал-майор фон Бекман, – фронт которой простирался от реки Шквы до реки Лыка, не могла принять участия из-за неблагоприятной местности. Напротив, 9-я армия – командующий генерал-фельдмаршал Леопольд Баварский, начальник штаба генерал-майор Грюнерт – между Пилицей и Вислой ниже Новогеоргиевска, а также армейская группа Галльвица в пространстве от правого берега Вислы до реки Шквы, старались оживленной деятельностью приковать противника к позициям. Но предприятия больших размеров были выполнены только 10-й армией, расположенной левее 8-й армии до Немана ниже Ковно и Неманской армией. Последняя для ведения главнокомандующим Восточным фронтом операция через северную Литву против Курляндия была сформирована и непрерывно усилена частями, взятыми из других армий того же фронта; командующим этой армией был генерал от артиллерии фон Шольц, начальник штаба полковник граф фон Шверин.

10-я армия своими атаками юго-восточнее Ковно не могла преодолеть своевременно подтянутых подкреплений русских.

Не лучше вышло и у Неманской армии севернее Ковно. Ее силы распылились в огромных пространствах, где им пришлось оперировать, хотя после достигнутого в начале июня успеха у Россиен на реке Дубиссе и рассчитывала на большее. Главнокомандующий Восточным фронтом питал тогда надежду, при условии ввода в дело только еще двух дивизий севернее Немана, на такой успех, который весьма существенно помог бы делу «уничтожения» русской армии.[138] Но обстановка уже в ближайшие дни круто переменилась. Армия перед прибывшими резервами противника совершенно застопорилась в своем движении. Нужно было довольствоваться хотя бы тем, что прибытие двух дивизий дало возможность удержать немецкий фронт севернее Немана и у Либавы. Эти дивизии с согласия Главной квартиры были взяты из 9-й армии, так как с других участков подобных сил в этот момент взять было нельзя.

Заметного влияния на положение дел в Галиции указанные события на немецкой части фронта в июне месяце не имели. Русские сосредоточили с севера в Галицийском театре огромные силы. Можно не задаваться вопросом, насколько провозоспособность их транспорта вообще позволила бы им в рассматриваемом случае направить еще более войск. Во всяком случае, применить на юге большее количество войск они едва ли могли.

В общем же на севере противник превосходил германские силы, сводившиеся к 10,5 пехотных дивизии и 8,5 кавалерийским, все же не менее, чем на одну пятую. Конечно, все победы, до сих пор одержанные над русскими, достигнуты были при не более благоприятном соотношении сил, и все же нельзя было оспаривать, что приведенное соотношение делало помощь Северного фронта в пользу намечаемых операций на юге неудобной.

На это особенно настойчиво указывал главнокомандующий Восточным фронтом, когда ему было предложено в конце июня оказать поддержку очень решительной атакой сил его фронта, сосредоточенных на каком-либо из его участков, – при этом подразумевались или участок Нарева ниже Осовца, или участок Пилицы. Он подчеркивал при этом, что независимо от того, будет ли атака произведена 9-й армией, арм. группой Галльвица, 3-й или 10-й армиями, что для него безразлично, он для выбранного участка, кроме войск на нем, не может выделить более чем две дивизии. А с этим многого нельзя было достичь: всюду атака скоро бы застопорилась. Только на северном крыле, в районе Неманской армии была еще налицо оперативная свобода, только там введение новых сил, возможно, что с одновременной атакой на Ковно, могло бы привести к полному тактическому успеху. «Хотя и далекое от решительного удара, такое введение сил севернее Немана окажет на него большее влияние, чем непосредственное усиление войск. Поэтому подкрепление и затем атака Неманской армии с одновременным ударом на Ковно остаются наиболее действительным содействием Восточного фронта общему ходу операций».