Верховный Хранитель. Ошибается каждый

Я фыркнул и, развернувшись, пошел к выходу из колонного зала, не удостоив друга ответом. А какой смысл отвечать, если он все равно чувствовал ложь? Признаваться, что новое плетение действительно получилось только благодаря ошибке в первых расчетах, я не собирался. Он же это потом всю жизнь припоминать будет, а мне и без того его подначек хватает.

Глава 2. Начало конца

Глава 2. Начало конца

Следующие несколько дней мы провели в том же архиве, безвылазно штампуя артефакты. К счастью, студенты, закаленные вынужденными занятиями с Никой, быстро освоили принципы создания нового плетения, а после подробных объяснений даже научились связывать его с простейшими артефактными болванками. Дело шло на удивление продуктивно.

За сутки до планируемой даты вторжения я покинул штаб, чтобы провести последние приготовления. Потратив практически весь день на путешествия по планете и формирование масштабных рунических кругов в местах скопления силы под пересечениями лей-линий, я сплел очередное плетение заклинания пространственного перехода и перенесся к старому другу.

Я планировал заглянуть к Юстасу за свежими сводками, вот только вместо богатого особняка меня встретили печальные руины. Замерев посреди полуразвалившегося здания, я дрожащими руками достал мобильник и, старательно пытаясь взять под контроль эмоции, выбрал контакт Шишкевича из записной книги.

«Ну же, возьми трубку, лысая твоя башка, – мысленно выругался я. – Ты же живучий как таракан, сволочь!»

– Сева? – после долгих гудков прозвучал в трубке знакомый голос.

– Живой, зараза! – воскликнул я. – А я тут к тебе в гости заглянул на огонек, но, видимо, ты переехал.

– Очень смешно, – язвительно протянул собеседник. – Вали оттуда. Помнишь, где мы твою первую получку пропивали? Переносись туда.

– Это там, где…

– Вслух не называй! – грубо перебил меня Шишкевич. – Жду тебя там.

«Значит, шифруемся? – подумал я, глядя на погасший телефон. – Видимо, все серьезно».

Солнце неторопливо скрывалось за линией горизонта, окрашивая безмятежную гладь озера в приятный розовато-оранжевый цвет. Сосны надежно скрывали от чужих глаз небольшую полянку с поваленными деревьями. В студенчестве мы частенько отмечали здесь праздники, да и Нику я несколько раз приводил сюда на романтические свидания.

«Как же быстро течет время!» – мысленно воскликнул я.

Однако сегодня о романтике и речи не было, на одном из бревен меня дожидался осунувшийся и, казалось, разом постаревший на несколько лет Юстас. Я кивнул старому другу и присел напротив, молчаливо глядя на небольшой костерочек, весело потрескивающий между нами.

– Все очень плохо, Сева, – не отрывая взгляда от огня, негромко произнес Шишкевич. – Слишком плохо.

– А поподробнее? – попросил я. – Конкретики хочется.

– Конкретики… – усмехнулся мужчина. – Ну, слушай, – он поднял на меня потухший взгляд и продолжил: – Орден независимых объединился с людьми. Мы, конечно, предполагали такой исход, но все-таки оказались не готовы.

– Они начали нас сливать? – догадался я.

– Не просто сливать, – поморщился Юстас. – Они начали очень грязно нас предавать, целенаправленно выводя на центры принятия решений, рассказывая о возможностях и численности. Да они даже научили военных определять магов среди гражданских!

Шишкевич поднялся и начал нервно расхаживать у костра, активно размахивая руками.

– Ты хоть примерно представляешь в какой ситуации мы оказались? – продолжал он. – Магов во всем мире объявили террористами! И это при том, что нас всего семь миллионов человек, а реально боеспособных чуть больше двухсот тысяч! И это при том, что только у Китая больше двух миллионов солдат! Про нечисть и говорить нечего, их всего пара миллионов была, а реальную угрозу для армии представляли от силы сотня тысяч. Скажи мне, Хранитель, что нам противопоставить пулям? У нас бойцы в основном не выше пятого уровня, защитные чары выдерживают не больше пяти попаданий. Хуже легкого бронежилета! А против танков, самолетов и флота нам чем воевать?

– Не горячись, – попросил я разошедшегося друга. – Сколько нас осталось?

Юстас вновь опустился на бревно и спрятал лицо в ладони.

– За три дня прямыми наводками они уничтожили больше половины боевых формирований, потери гражданских исчисляются сотнями тысяч, – с трудом произнес он. – Это не инквизиция, это полноценный геноцид магов как вида. Потери среди лесного народа даже представить сложно. Мы больше не сражаемся, Сева, мы просто пытаемся выжить.

– А войны между странами? Ты же сам говорил, что все со всеми воюют.

– А ты говорил, что для объединения людям нужен общий враг. И, представляешь, они его нашли, – серьезно ответил Шишкевич.

– Значит, маги ушли в подполье?

– Полностью, – кивнул Юстас. – Все прячутся и боятся. Командный состав тайно собирается в четвертой точке. По данным аналитиков, через пару недель военные уничтожат еще половину магов, а через несколько месяцев нас останется единицы. Надежда только на то, что духи переведут вектор внимания, станут серьезным противником.