Верховный маг империи

Мы ответили ему новым взрывом хохота. Больше всего нас веселили некроманты. Дрианн и Лилла вытянули руки вперед, на их лицах застыло выражение злобы. Содрогаясь от смеха, я начал осознавать: Вадиус прав. Эти лучи разрушали ментальные барьеры, приводя нас в состояние безумия. Я силился собраться, успокоиться, но не мог. Еще немного — и некроманты, окончательно лишившись разума, начнут убивать своих же. По лицу Грациуса я видел: он тоже понял, что за штука с нами случилась. Хохот выбивал слезы из глаз, сводил живот болью. Я чувствовал, что теряю мысли, превращаюсь в идиота, но не в состоянии был прекратить это сумасшествие. Для того чтобы ощутить силу изначального, требовалось сосредоточиться, но это-то у меня и не получалось! Танец магессы становился все более диким, разнузданным. Она подпрыгивала, кривлялась, совершала непристойные движения. Потом вдруг упала, забилась в конвульсиях и замерла. Громко закричал и заплакал Дживайн. Я понял, что действие артефактов не только доводит до безумия, но и уничтожает разум человека, убивает саму его сущность. И первыми гибнут те, чей дух слабее. Из всего отряда держался лишь один Копыл, но его движения сделались странно замедленными.

— Боритесь! — кричал он.

Я в ужасе наблюдал, как раскрылись двери, на площадку выбежали маги Совета и окружили нас. Лучи мирно обходили их, даже не пытаясь прикоснуться. Хохоча, я попытался сотворить хоть какую-нибудь волшбу, но не вспомнил ни одного плетения. Все произошло стремительно, слишком стремительно…

19

Полковнику Рою Локфасту не спалось. Мучимый неясной, невесть откуда взявшейся тревогой, он уже в который раз обходил с проверкой дозоры и патрули. Стояла мутная беззвездная ночь, согретая сырой предвесенней оттепелью. Над оттаивающей землей курился белый туман. Порывы слабого ветерка как-то бессильно перекатывали косматые клубы между редкими деревьями. То ли из-за этой неприятной, неуютной, тоскливой ночи, то ли в силу интуиции, свойственной опытным воинам, командир охранявшего границу Лесного края полка имперских волков испытывал странное предчувствие. Именно оно не дало полковнику уснуть, заставило надеть доспех, взять в руки щит, и вытолкнуло в ночь. Вокруг все было спокойно. Гарнизон спал. Лишь дозорные на сторожевых башнях всматривались вперед, в затянутую туманом черную стену эльфийского леса. «Демона лысого тут увидишь, — с неожиданной злобой подумал полковник Локфаст, — мало того, что клятый Аллирил опаснее любой крепости, так еще и туман этот. А человеческое зрение с эльфийским и сравнивать смешно! Самая подходящая ночка для вылазки белоглазых…» Он снова возблагодарил Луга за то, что его семья — жена и двое взрослых сыновей — находятся сейчас в тихом безопасном имении края Дождей, и тут же ощутил острую, как боль, тоску по родным людям.

Барон Локфаст — крепкий коренастый сорокалетний человек — был потомственным воином. Его отец, дед, прадед и еще несколько поколений Локфастов верно служили Галатону. Для семьи это было делом чести. Рой никогда не сомневался в своем предназначении. Посвятить себя защите своей страны — это ли не лучший, достойнейший жребий для настоящего мужчины? Ничто не могло изменить убеждений полковника, каждую минуту своей жизни он был готов вступить в бой и умереть во имя интересов империи. Но Рой Локфаст никогда не был глупым человеком. Он не мог не замечать странных событий, не мог не думать о них. Вот и сейчас, вслушиваясь в тихие звуки ночи, он размышлял над происходящим вокруг.