Верлиока

— Дорогие друзья, мне кажется, многим из вас хочется спросить меня, как все это — вы знаете, о чем я говорю, — удалось. Один мудрый человек сказал: "Только простое может бросить свет на сложное". Передо мной была сложная задача, но я решил ее очень просто. Дело в том, что Катенька ни на минуту не забывала о своем женихе, — в наше время это само по себе было чудом. Надеюсь, вы слышали о так называемой цепной реакции? Одно чудо, как правило, тянет за собой другое. Несмотря на то, что мы приехали только три дня назад, я узнал о Славе очень много. Когда мальчишки кричат ему: "Дядя, поймай воробышка!", — он не сердится на них, а ловит воробья и, накормив досыта, отпускает на волю. За работой он поет — это очень важно. Он отважен — спас грудного ребенка из горящего дома. Не доверяя местной старенькой "скорой помощи", он на руках принес свою мать в больницу. Своими сильными руками он насадил целый парк в одну ночь. Словом, у меня ничего не вышло бы, если б город не хранил о нем благодарную память. Любовь нетрудно было соединить с памятью. А благодарная память, в сущности, и есть любовь, только в другом воплощении. Что касается поэзии, то она для меня такое же орудие, как топор для плотника или игла для портного. Не скрою, что к памяти, любви и поэзии мне пришлось прибавить еще кое-что, но об этом как-нибудь в другой раз. А теперь позвольте мне еще раз поздравить молодых и проститься.

Но проститься не удалось, потому что приглашенный оркестр пожарной команды грянул в честь Василия Платоновича известную «Славу».

— Слава, слава! — кричали котомадядькинцы, показывая руками, что это не имя, а слово, означающее всеобщее признание, и что Славе они тоже будут кричать "слава!", когда он со своей командой покажет «Спартаку», где зимуют раки.

Тем временем Вася разбудил Кота и шепотом рассказал о своем плане.

— Мяу! — только и ответил Кот и прибавил, подумав: — Блеск!

И, взглянув на Иву, он крепко зажмурил левый глаз: на языке, о котором никто, кроме них, не имел никакого понятия, это значило "возьми меня на руки важная новость".

Эта новость заставила Иву извиниться перед молодыми и, сославшись на головную боль, удалиться в свой номер.

Конечно, надо было проводить ее, и это было бы сделано, если б Филя не захотел снова блеснуть, а Вася не опасался, что он снова напьется. Решив поразить котомадядькинцев своей вежливостью, Кот подал каждому из них лапку и сказал, как говорят врачи: "Будьте здоровы". Эта церемония отняла довольно много времени — драгоценного, потому что (как вскоре выяснилось) надо было спешить. Наконец, когда у него уже начал заплетаться язык и он вместо "будьте здоровы" стал говорить для краткости просто «будьте», а потом уже только «будь», что было почти неприлично. Вася взял его на руки и поднялся на второй этаж. Осторожно, стараясь не разбудить Иву, он приоткрыл дверь, чтобы Филя мог досмотреть свой сон на своей постели. Но осторожность уже не могла пригодиться. Комната была пуста. Ива исчезла.

ГЛАВА XXII,

в которой котомадядькинцы предлагают Васе объявить всесоюзный розыск

Над словом «ясно» почему-то принято шутить. "Ясно, как карандаш", говорит один остряк. "Ясно, как шоколад", — вторит ему другой. "Ясно, как пуговица", — замечает третий. Но для того, что случилось с Ивой, следует, мне кажется, остановиться на вразумительном, справедливом сравнении: "Ясно, как день". Тут было не до шуток! Ясно, как день, что Ива не растаяла в воздухе и не провалилась сквозь землю. Она была похищена тем, кто под именем Л. С. Пещерикова избрал ее среди участниц московских школьных ансамблей и не сомневался в том, что она считает его свои женихом.

…Прежде, когда Вася думал о себе, перед его глазами как бы возникал неоконченный холст. Как белое на белом, едва намеченная фигура лишь угадывалась на расплывчатом фоне. Теперь холст определился, кисть прошлась по нетронутым местам. Он перебрал в памяти все свои встречи с Ивой. Всякий раз что-то случалось между ними, угадывалось, передавалось. Не пропуская ни одной, он мысленно как бы провел их (как детей, взявшихся за руки) перед своими глазами. Ветка протянула ей единственное яблоко в одичавшем саду. Ива читала свои стихи, бледнея от волнения. Незагорелые виски с крошечными завитками стали видны, когда она остриглась, собираясь в дорогу. "Все это было, подумалось ему. — Не только мелькало, чтобы исчезнуть, не только мерещилось, чтобы ускользнуть, но было, было! И вернулось ко мне теперь, когда надо ее искать и спасти".

Он не видел себя в эти минуты. Но умный Кот, у которого грозно и горестно повисли усы, понял, что перед ним не юноша, смелый от застенчивости, в глубине души стеснявшийся своего дарования, а решительный человек из тех, о которых в старину говорили "мужествен во бранях". Котомадядькинцы предложили ему отправить телеграмму в Москву с просьбой объявить всесоюзный розыск, но Вася отказался.

— Я сам найду ее, — сказал он.

И, охая и вздыхая, котомадядькинцы стали собирать его в дорогу.