Верлойн

– Хорошо. Я обойдусь и без денег, – пожал плечами Канар и, повернувшись к другим телохранителям, спросил: – Кто-нибудь пойдет со мной, ребята?

Сагорл прошипел:

– Клянусь, тот, кто пойдет с этим мерзавцем, не получит ни монеты!

Телохранители лишь опустили головы, и Канар вздохнул.

– Ну что ж, пойду один. – Он повернулся к Верлойну. – Надеюсь, вы-то не повернете обратно?

Барон отрицательно качнул головой.

– Если вы не возражаете, я последую за вами, сударь.

– Я не возражаю, Канар.

Сагорл плюнул в сторону своего бывшего телохранителя. Торговцы спешно развернули коней и поехали по тропе в обратном направлении. Повозки как можно быстрее двинулись за купцами.

– Зачем тебе нужно в Гулэр, Канар? – Верлойн повернулся к телохранителю.

Тот хмыкнул:

– Руки мои соскучились по настоящему делу. Битва – вот что по мне! Вы думаете, мне было приятно служить у этих купцов? Ха! Да у этих скряг лишь одна мысль – о деньгах! С тех пор как я устроился к ним телохранителем, ни одного настоящего дела не видел. Эти трусы разворачивали коней, как только начинало попахивать жареным. Как вы думаете, почему мы так быстро сдались этим подонкам в доспехах? Просто все забыли, как воевать надо. Я-то все прекрасно помню, благо с пеленок зарабатывал на жизнь войной – и наемным солдатом был, и телохранителем. Только вот этих толстяков мне защищать не хотелось. С моей стороны это даже можно назвать маленькой местью – признаюсь, мне было забавно наблюдать, как их унижали!

Верлойн нахмурился. Он не одобрял такого отношения телохранителя к своему нанимателю, но читать нотации Канару не собирался, хотя про себя отметил, что не хотел бы, чтобы Канар ему служил.

– К сожалению, – продолжал тот, – мои друзья зависят от денег. В отличие от меня. Мне на деньги наплевать. Была бы секира в руках да побольше врагов – вот дело по мне. Тем более что в Гулэре у меня родня, а им сейчас...

Внезапно Канар замолчал, глядя за спину барона. Верлойн обернулся и удивленно уставился на Лэнарду, которая равнодушно смотрела на удаляющийся караван. Верлойн, слушая Канара, совсем забыл о девушке и теперь внезапно смутился.

– Лэнарда? Вы еще здесь? Я думал, вы уедете с караваном.

– Ни в коем случае, – засмеялась девушка. – Напротив, я намерена отправиться в Гулэр.

– В Гулэр? – вмешался в разговор Канар. – Ты что, девочка, не слышала, что идет война? Город осажден. Дамам нечего делать на войне.

– А я не собираюсь воевать. Это мужское дело. Я должна попасть в Гулэр – вот и все.

– Зачем? – Канар непонимающе смотрел на девушку.

– По правде говоря, это не ваше дело, – в голосе девушки послышались металлические нотки, – так что, сударь, прошу вас не задавать мне более вопросов. Я не собираюсь на них отвечать.

Канар пожал плечами. Верлойн же, тронув поводья, подъехал к девушке и тихо сказал:

– Лэнарда, я не хочу давать вам советы, но вам не кажется, что вы совершаете очередную ошибку? Канар прав – он хочет вам добра, и война действительно не для вас. Вы уже совершили ошибку, опрометчиво оставив себя без телохранителя.

Лэнарда вспыхнула, ее брови нахмурились, но глаза вдруг озорно прищурились, и она сказала:

– Знаете, Верлойн, а ведь вы совершенно правы! Без телохранителя мне в Гулэр ехать нельзя. Посему я хочу просить вас стать моим телохранителем.

Верлойн опешил. Телохранителем? Он? Девушка заметила его растерянность и, неправильно ее истолковав, быстро сказала:

– Конечно же, за определенную плату.

На этот раз Верлойн просто оскорбился. Девушка тут же поправилась:

– Не обижайтесь, я пошутила.

Верлойн вздохнул. С ней будет очень сложно. Но не мог же он оставить ее тут, на тропе. Судя по всему, она весьма упряма и наверняка продолжит свой путь в Гулэр. Мало ли что с ней может произойти... Потому Верлойн кивнул. Он задумал довезти ее до Гулэра и там с ней расстаться.

* * *

На ночь они остановились недалеко от тропы. Кобыла девушки, Хинсал и гнедой мертвого гонца, на котором теперь ехал Канар, стояли возле большого дуба, мирно пощипывая траву. Путники разожгли костер и устроились на мягкой траве, закутавшись в плащи. Ночь опустилась на Шумящий лес, словно черное покрывало, и Верлойн в который раз поразился отличию этого леса от Молчащего – здесь даже темнота не пугала. В ночном воздухе летали светлячки, мерно шумела листва под вечерним ветерком, пела ночная птица. Ее трели убаюкивали, и путники, немного поговорив, улеглись спать, но к Верлойну сон долго не шел. Он поплотнее укутался в плащ, ибо вечерний воздух был холоден, и, глядя на медленно угасающий костер, задумался.

Мысли о том, что теперь на его плечах лежит ответственность за безопасность девушки, не давали покоя. Почему она так рвется в Гулэр? Верлойн взглянул на Лэнарду, лежавшую справа, и вздохнул. Он не имел ни малейшего представления, что нужно делать телохранителю. Может, спросить у Канара? Ведь он охраной зарабатывал себе на жизнь, значит, должен знать, как и что делать. Впрочем, наверное, ничего сложного в этой работе нет.