Вот, скажем, представление о связи формы кристалла с его строением. Высказывалось мнение, что кристалл отличается от жидкости или газа тем, что его молекулы крупнее, а потому уложены боле плотно, прочно, упорядоченно. Вернадский возражал против такого толкования, казавшегося многим вполне естественным, но в действительности не основанном на фактах. Последующие расчеты показали, что радиусы отдельных ионов, входящих в кристаллы (лития, бериллия, железа), меньше, чем радиусы ионов водорода, кислорода, хлора и т. п. По мнению Вернадского, с точки зрения кристаллографии твердое тело и кристалл -- это одно и то же. "Кристалл является единственной возможной формой однородного твердого состояния материи". Другими словами, для истинно твердого тела характерно зернистое (кристаллическое) строение в отличие от воды или газа. Подобно тому как жидкость распадается на капли, твердое тело распадается на кристаллические многогранники. "Можно сказать, что каплями твердого тела являются кристаллические многогранники".
Сравнение кристаллика с каплей лежит где-то на грани научного и художественного. Это зримый образ, за которым угадывается глубокая научная аналогия. Творческая мысль ученого разрывала путы, которые накладывает опыт, вырывалась из круга известных истин, выявляя нечто неожиданное, доселе неизвестное.
Вернадский писал: "... В научных исследованиях необходимо и законно прибегать к гипотезам только в том случае, когда эти гипотетические данные открывают перед нами новые явления или новые законности, являются менее сложными, чем объясняемое ими явление, составляют удобную и надежную руководящую нить в трудных и неясных вопросах, стоящих перед исследователем".
В более поздних работах Вернадский продолжал параллельно с конкретными исследованиями размышлять о путях и методах научного анализа.
Наконец, обратим внимание на одно подстрочное примечание Вернадского. Известно, что нередко в кристаллах поляризованный световой луч отклоняется в сторону. Вернадский предложил для обозначения этих отклонений употреблять старинные русские слова: посолонь и противусолонь, обосновывая свое мнение так:
"Малоупотребительные выражения "посолонное" и "противусолонное" движение превосходно передают понятия, для которых очень часто употребляются образные сравнения с правой и левой рукой или со времен Ампера в физике сравнивают с движением стрелки часов ("по часовой стрелке" и "против часовой стрелки"). Однако в русском языке существует старинное слово "посолон" -- движение по солнцу; в связи с разнообразными теологическими спорами и расколами в церкви Московской Руси это слово, начиная с XV века, приобрело широкое и строго определенное значение в русском народе и церковно-общественной литературе; тогда же выработались и соответствующие прилагательные. То же слово (и глагол) существует и в морском языке поморов. Жизнь русского народа выработала в этих словах выражение новому научному понятию, для обозначения которого поэтому следует воспользоваться сокровищницей русского языка, а не выдумывать новые образные выражения".
Несмотря на частые и длительные поездки за границу, прекрасное знание иностранных языков и учебу у зарубежных специалистов, Вернадский оставался русским человеком. А может быть, именно хорошее знание других стран и народов, уважение к ним определяют истинную любовь к своей родине...
В творчестве Вернадского кристаллография занимала сравнительно скромное место, хотя некоторые ее разделы интересовали его до последних лет жизни. В частности, учение о симметрии, объединяющее геометрию, физику и кристаллографию.
Вернадский занимался кристаллографией в тот период, когда ее геометрическая часть приблизилась к совершенству, а стало быть, не представляла больших возможностей для творчества. Химические исследования связи состава и формы кристаллов еще только начинались. Вернадский предсказал этому направлению большое будущее (и не ошибся). Но сам по этому пути не последовал.
Он попытался возродить философию кристаллографии. Как некогда Кеплер находил в снежинке отражение мировой гармонии, так и Вернадский видел в кристаллах проявление какой-то глубокой закономерности природы, строения мироздания. Книга "Основы кристаллографии" осталась незавершенной. Основные интересы ее создателя переместились на другие отрасли знания. Он не разрабатывал частных вопросов кристаллографии. Однако многолетние занятия этой наукой, поиски в ней новых путей, размышления о строении материи и гармонии Вселенной во многом определили его научную судьбу.
Для научных трудов XVII-XVIII веков очень характерны философские, религиозные, художественные отступления, уводящие мысль читателя в области, очень далекие от научных фактов.