Верная Богу, Царю и Отечеству

Газета вынуждена констатировать, что материалы Следственной Комиссии, приведенные в книге Радзинского, не дают никаких оснований для обвинения Григория Распутина в развратной жизни. Ни одна из женщин, допрошенных комиссией, не призналась в связи с Распутиным. «Сексуальную близость категорически отрицали: певица Вера Варварова, «кокотка» Шейла Лунц, «проститутка» Трегубова, вдова казачьего есаула Воскобойникова. Более того, для Трегубовой было неприятной неожиданностью узнать от следователя, что она - женщина легкого поведения. Сексуальную связь со старцем отрицали и Лохтина, Головина, Ден, Вырубова… К слову, и другие женщины, близко знавшие старца - писательницы Жуковская и Джанумова, певица Белинг, княгини Шаховская, Сана и Долгорукова, - также отрицали близкие с ним отношения». Газета констатирует, что в секретном досье Распутина Радзинскому удалось разыскать только два документальных свидетельства, бросающих тень на Григория Распутина. Не будем копаться в приводимом газетой доказательстве того, что одно из них липа. Остановимся на втором, поскольку оно широко используется противниками Распутина в качестве доказательства его недостойного поведения.

Речь идет о случае с Марией Вишняковой - няней Царских Детей. «В пик антираспутинской кампании в Петербурге ходили слухи, что старец ее изнасиловал. Их источником была фрейлина Тютчева, которой Вишнякова поведала о своем горе. Событие это, по ее словам, произошло весной 1910 года, когда она по совету Императрицы гостила у Распутина на его родине в селе Покровском.

В 1917 году перед комиссией она показала: «Несколько дней Распутин вел себя прилично по отношению ко мне. А затем как-то ночью Распутин явился ко мне, стал меня целовать и, доведя до истерики, лишил меня девственности… Более ничего показать не могу. Прошу прекратить допрос, так как не в силах рассказывать больше о своем несчастии и считаю себя вправе уклониться от разъяснения подробностей!"».

Но, как выясняется, в этой душещипательной истории больше вымысла, чем правды. По свидетельству великой княгини Ольги Александровны, когда слухи об изнасиловании дошли до Царя, он незамедлительно назначил расследование. Однако вскоре оно было прекращено, так как «Мэри поймали с казаком императорской гвардии в постели». Если бы расследование подтвердило факт изнасилования, вряд ли Николай II разрешил Григорию Ефимовичу оставаться близким другом своей семьи.

К слову, Радзинский в своей книге высказывает предположение, почему Мария Вишнякова подняла скандал. По его мнению, старец отдалил ее от себя, и оскорбленная нянька объявила, что он ее изнасиловал».57

Изложенные подробности, а также то, что было сказано относительно поведения Григория Распутина в ресторане «Яр», помогают понять всю мелочную подоплеку отношений, сложившихся вокруг имени Распутина, пустоту тех претензий, которые высказывались в адрес Царя и Царицы по его поводу, а также человеческая низость тех, кто сочинял и передавал гнусные сплетни. Можно ли понять и оправдать тех, кто выражал свое недовольство и предъявлял претензии Венценосцам в момент крайнего напряжения сил и воли - и их собственных, и всей России - перед лицом тяжких испытаний жестокой войной?

Недоброжелательство к Ее Величеству в Москве было связано, главным образом, с деятельностью бывшей фрейлины Тютчевой, некогда уволенной Государыней и освобожденной от должности воспитательницы Великих княжон за недопустимое поведение в отношение Царицы и распространение грязных сплетен. Тютчева нашла себе место в окружении Великой княгини Елизаветы Феодоровны. Во многом благодаря ее деятельности формировалось отношение к Григорию Распутину и Анне Вырубовой со стороны московского общества. Именно на эти настроения ориентировался Джунковский, строя свою политику относительно Распутина и Вырубовой. Такая позиция Джунковского усугубляла недовольство им со стороны Императрицы. Благодаря ему приезд Государыни в Москву в декабре 1916 года прошел незаметно, что лишний раз причинило боль Государыне, которая прекрасно поняла проступившее в этом эпизоде холодное отношение к ней. Об этом подробно рассказано в воспоминаниях Анны Александровны.

Генерал Спиридович с горечью вынужден был констатировать, что «центром всего этого недоброжелательства в связях с Распутиным было ближайшее окружение Великой княгини Елизаветы Феодоровны во главе с упоминавшейся уже Тютчевой», и это несмотря на то, что «Распутин никакого участия в поездках Государя не принимал и отношения к ним не имел, но «московские кумушки» очень им интересовались и соответствующим образом настраивали Великую княгиню Елизавету Феодоровну».

После увольнения Джунковского появились статьи о Распутине в газете «Биржевые ведомости» и в «Вечернем времени», которую редактировал Борис Суворин. Если в первой из них, как отмечает Спиридович, «была вполне приличная биография, то во второй, считавшейся по имени Суворина правой и националистической, была сплошная клевета и клевета.