Верная для демона (СИ)

«Хорошо, научу, – вдруг согласилась Кэти, – Только при одном условии, – я вся во внимании! – Ты перестанет называть меня Кэти».

«Почему? Тебе не нравится? По-моему, вполне хорошее имя».

«Оно чужое», – скомкано объяснила она, после нескольких секунд раздумий.

«Ну, хорошо, буду называть тебя... – стала прокручивать в голове имя Катарина: Ата... Тари... Ари... Ина... – Рина!»

Воскликнула я. Мне оно даже больше нравится. Но, кажется Кэти, то есть уже Рина, не одобрила мой выбор. На её глазах появились слезы.

«Эй, ты чего? Не нравится?» – девочка уткнулась головой в меня и стала плакать.

«Меня так родители называли», – промолвила она тихо, когда смогла выплакаться.

«Если хочешь, не буду тебя так назвать? Буду звать тебя Тари...»

«Нет! – меня резко перебили, – Называй Рина».

Мы ещё немного помолчали. Я подождала пока Рина полностью возьмет себя в руки.

«Не хочешь поговорить о своих родителях?» – спросила осторожно. Знаю, что ей тяжело об этом говорить, но держать все в себе ещё больнее. По собственному опыту знаю.

«Нет, не сегодня», – ответила Рина.

А мне вдруг захотелось выговориться. Раз у меня произошло прощание с прошлой жизнью, имею право.

«Мне было одиннадцать, когда родителей не стало. Зима была, поздний вечер. Отец не справился с управлением, – и добавила после нескольких секунд молчания, – Я тоже должна была погибнуть в той аварии, – руки Рины, обнимающие меня, сильнее сжались, – Но как раз в этот вечер я захотела остаться с бабушкой и дедушкой, у которых мы гостили. А ведь раньше я не любила оставаться у них. Но почему-то мне просто непреодолимо захотелось погостить ещё денёк».

«Ты не виновата», – тихо поговорила Рина. Будто это не мне говорила, а себе.

«Я очень просилась поехать, и они согласились, несмотря на то, что им обоим на следующий день нужно было идти на работу, они повезли меня. И просидели там до вечера. А когда пришло время ехать назад, я осталась».

Рина права, я все это время виню себя. Хотя бабушка с дедушкой никогда не упрекали меня. Только на годовщину смерти они позволяли себе, закрывшись от меня на кухне, повздыхать и посетовать на то, что не уберегли их. Что нужно было заставить их остаться до утра.

«Они не хотели ехать, – со слезами в голосе начала рассказывать Рина, – но в соседнем городке была ярмарка, а мы так редко куда-нибудь выбирались, – Рина перебирала мою шерстку. Кажется, это ее успокаивает, – Много охраны решено было не брать. Ехали мы по оживленному тракту. Где каждые полчаса кто-то проезжает. Тогда на нас напали. Отцу не составило бы труда справиться с ними. Но потом что-то произошло. Толи маму схватили, толи она кинулась закрывать отца, я не знаю. Меня закрыли в карете, и приказали не высовываться, – Рина больно дернулась за шерсть. Но я попыталась не издать ни звука. Представить сложно, как ей было тогда страшно, – А потом все неожиданно стихло. И в дверь кареты постучались. Попросили открыть, Вот только голоса были не родителей. Они говорили, что не причинят вреда, – я напряглась. Неужели Рина поверила им? – Я не открыла. Потом они стали выбивать дверь. На ней стоял магический замок, но даже он продержался не долго. За дверью стояло трое мужчин. Из-за охватившего меня шока не смогла понять, кто они. Лишь оценила, что одеты не как разбойники. У одного на шее поблескивал странный кулон. Все, что я успела разглядеть. Они стали переговариваться между собой, а я посмотрела им за спины. Там лежали мёртвые отец и мама. Я помню взгляд отца в никуда. Я заорала и в тот момент впервые в жизни потеряла сознание. Проснулась в этом замке».

Рина замолчала. Это ужас! Почему такое пришлось пережить маленькой девочке? Обдумывая ее слова, поняла, что наши судьбы в некотором роде похожи. Потеряли родителей, воспитывались бабушками. Вот только мне даже не разрешили посмотреть на родителей, прежде чем их похоронили. Потом я узнала, что авария была страшная, и бабуля с дедулей просто не захотели травмировать детскую психику.

«После этого ты молчишь?» – спросила у Рины.

"Не знаю. Возможно. Первое время мне просто не хотелось никого видеть, ни с кем говорить. А потом…».

А потом к ней приставили няню, которая измывалась над ребенком. Если у меня рядом были, хоть и не долго, близкие люди, и поддержка у меня была, то у Рины этого не было.

Я вспомнила тот день, когда впервые увидела девочку. Ее взгляд. Пустой, безжизненный. Будто смотришь в глаза человеку, которому больше незачем жить. Единственные эмоции, что я смогла из нее достать, это грусть и тоска. Очень редко она несмело улыбалась. И лишь тогда, когда я рассказывала о своем мире, ее взгляд горел. Меня удивила и испугала такая догадка. С ней нужно срочно что-то делать.

«Кэти, то есть Рина, запомни этот день».

Девочка с непониманием посмотрела на меня.

«Сегодня мы прощаемся со своим прошлым!» – насколько могла торжественно поговорила я. Ради этого пришлось вырваться из ее объятий и сесть напротив Рины. Кажется, меня не совсем поняли. Девочка шмыгнула носом и внимательно смотрела на меня.

«Ты это о чем?»